Шак Непобежденный. Автобиография настоящего монстра НБА

Кривая моей успеваемости шла все вверх, вверх, вверх. Когда я не практиковался в спортзале, я понемногу крал стиль у всех и каждого великого игрока, за которым наблюдал по ТВ.

Помню, что одним из первых, за кем я начал следить очень пристально, был Патрик Юинг. Я обожал его за то, каким злым он был. Он бегал по площадке с гримасой на лице и всегда выглядел так, будто готов вышибить дерьмо из любого, кто ему попадется. Было видно, что люди боятся его. Я смотрел на него и думал: «Да, вот это мне и нужно».

Когда я был в старшей школе и торчал дома в качестве наказания за то, что делал что-то, что не нравилось Сержанту, я частенько смотрел на Майкла Джордана и Юинга, всячески впитывая, фиксируя в голове увиденное. Теперь, когда я закрывал глаза, я больше не мечтал стать Халком или Суперменом. Я теперь мечтал о Джордане и Юинге.

В это время люди часто говорили, что я не стану баскетбольной звездой, но они не знали, что я решил похитить тяжелый характер Юинга.

Впервые я пересекся с Патриком в дебютный сезон в «Орландо Мэджик». Мы играли на «Мэдисон Сквер гарден», и я планировал пожать ему руку и сказать: «Здравствуйте, мистер Юинг», – но не успел я поймать для этого момент, как он унизил меня. Я подошел пожать ему руку, а он не стал отвечать. Тогда я выставил кулак, и он от души заехал мне по костяшкам. А потом сказал: «Я надеру тебе зад, салага».

Юинга злило то, что обо мне говорили как о следующей большой звезде (коей я и был). В свой первый год в NBA я лидировал в голосовании на участие в Матче Всех Звезд, и после того, как я победил, Юинг сказал некоторым ребятам, что ни одному дебютанту нельзя позволять выходить на матч в старте. В тот год сборную Востока тренировал Пэт Райли, но он же был тренером Патрика в «Никс», и потому он всем говорил, что мой выход в старте на игру – это «нелепо». Так что когда настало время выходить на матч, Райли выпустил меня в старте, но в итоге я сыграл ровно столько же минут, сколько и Патрик.

Мне это не понравилось. Я никогда об этом не забывал. Меня выбрали игроком старта на голосовании. Не Юинга. Фанаты хотели увидеть меня. Так дайте же им то, чего они хотят, правда же?

Юинг не был единственным парнем, у которого я подсматривал движения в старшей школе. Как-то вечером меня наказали, и я смотрел дома баскетбол АСС, и там был чувак по имени Чарльз Шеклфорд, форвард из Университета Северной Каролины – он разрывал всех на своем пути. Я смотрел на его игру, и мне нравилось, что он делал, а еще он носил большие наколенники, и я такой: «Да, я позаимствую это». Его называли «Шаком», так что на следующий день я прихожу на тренировку в здоровенных наколенниках, и теперь я тоже «Шак».

В общем, я со своими пацанами на базе продолжаю смотреть все студенческие матчи, какие только удается, и в одной из этих игр вижу, как Шерман Дуглас из «Сиракьюз» снабжает навесами типа по имени Рони Сейкали. Я заметил, что каждый раз, когда он данкал, он подтягивал свои ноги вверх. Я смотрю на него и думаю: «Это я. Я это позаимствую».

В один из дней я сижу дома, пока военные обсуждают кого-то по имени Дэвид Робинсон; в итоге мой отец пошел за кассетой с его игрой, усадил меня перед телевизором, и мне удалось увидеть записи Дэвида Робинсона. Я смотрю, как он бегает по паркету и говорю себе: мне есть над чем поработать

, после чего выхожу из дома и пытаюсь освоить фирменный маневр Робинсона с разворотом.

Отец работает со мной, и я становлюсь лучше. В перерыве между первым и вторым моими сезонами в старшей школе отец как-то вечером приходит домой с работы и с ходу бьет меня прямо в лицо. У него в руках программка, он хватает меня и говорит: «Настало время тебе стать серьезным. Видишь этого парня? Сегодня мы пойдем смотреть, как он играет в баскетбол, и я научу тебя, как его уничтожить. Знаешь зачем? Потому что он зарабатывает 15 млн долларов – вот зачем. Видишь, сколько денег ты мог бы зарабатывать, если бы просто избегал неприятностей?»

Парнем, о котором он говорил, был Джон Кончак. Он был громадным, неповоротливым белым чуваком, который даже не был хорош, но «Атланта Хокс» все равно подписала с ним контракт на целых 15 млн долларов. Ему дали прозвище «Джон Контракт».

У моего отца было два билета на игру «Сперс», и мы с ним пошли посмотреть на Джона Кончака. Мы сидим где-то на верхотуре, на худших местах, какие там есть, но я смотрю на этого парня и думаю: «Я могу быть лучше него».

Так что теперь мне есть на что нацеливаться. Тогда-то я и начал исправляться. Когда пацаны в поисках развлечений заходили ко мне, я отвечал им: «Простите, я больше не могу с вами водиться». Даже девочки – с ними я тоже сократил общение.