Скоро мне должно было стукнуть тридцать девять, и мне было очевидно, что идти надо было туда, где от меня не будут требовать слишком многого. Я уже был тем, кто тащил в одиночку, я выиграл четыре перстня, так куда же мне отправиться, чтобы внести еще больший вклад в свое наследие игрока?
Я рассмотрел все команды-претенденты и понял, что «Бостон» выделяется по целому ряду причин. Во-первых, Перк вылетел с травмой колена, а значит, они нуждались в помощи центрового. Во-вторых, я уже был отлично знаком с их Большой Тройкой. Мы с KG дружили уже много лет. Пол Пирс был снайпером большого масштаба, и именно я был тем, кто присвоил ему прозвище «Истина». Мама Рэя Аллена много лет очень тесно общалась с моей мамой, так что я хорошо знал, с какими парнями буду иметь дело.
Больше всего в «Бостоне» меня привлекало то, что они играли, как команда. Они делились мячом, и в прессе никогда нельзя было услышать о том, что у них в команде есть какие-то межличностные конфликты. В мой единственный год в «Кливленде», когда они обыграли нас в плей-офф, Рэджон Рондо «убил» нас в первой игре, Пол Пирс во второй, а в третьей, когда меня решили поставить против KG, нас «убил» он. Я смотрел на них и думал:
Ходили разговоры о том, что я могу вернуться в «Лейкерс». Джини Басс напирала на своего отца, убеждая его рассмотреть такой вариант, и Фил Джексон бы одобрил этот ход, но доктор Басс не собирался идти на это.
Дэнни Эйндж позвонил мне 1 июля сразу после полуночи. Он сказал мне, что хочет подписать меня на минимум. Перри, мой агент, сказал, что мы согласимся на мид-левел-исключение, но Дэнни беспокоил мой возраст – он не знал, сколько топлива еще осталось в моих баках. Он сказал, что в связи с травмой Перка ему нужен кто-то, кто сможет выходить на паркет каждый вечер. Мы решили поставить переговоры на паузу и изучить остальные варианты. Тем временем «Селтикс» и «Кавальерс» стали обсуждать кое-какие сделки по схеме sign-and-trade, в том числе и вариант с Энтони Паркером, но не смогли договориться о том, кто из игроков «Бостона» будет задействован в обмене.
Лето проходило, «Селтикс» подписали JO, и я стал думать: «Ну, значит, не «Бостон»». Но так и не смог выбросить их из своей головы. Пол Пирс говорил мне: «Приходи, здоровяк. Ты нам нужен». Рэй тоже ратовал за мою кандидатуру. Болельщики в этом городе всегда фантастически относились ко мне, а внимание ветеранов очень льстило, поэтому я сказал Перри: «Вернись к ним».
Было начало августа, и Дэнни рыбачил с двумя своими сыновьями на реке Колорадо. Там не было покрытия сотовой сети, но у него с собой был спутниковый телефон, и благодаря этому Перри смог до него дозвониться.
Они обсудили ветеранский минимум, и Дэнни сказал Перри, что Док Риверс не уверен в необходимости моего приглашения. Он слышал какие-то слухи из Кливленда о том, что у нас с Мо Уильямсом были некоторые разногласия, и его это совсем не обрадовало. Вдобавок он был большим поклонником Пэта Райли, и мне кажется, Пэт ему тоже что-то нашептал насчет меня.
Я позвонил Доку на мобильный. Он только приземлился в Орландо, где жил в период межсезонья. Мой дом находился минутах в двадцати от него. Я спросил у него: «Можем поговорить?»
Он согласился, и я приехал к нему домой, и мы сели поговорить. У него был список вопросов, которые он хотел обсудить со мной. Первым делом он сказал: «Шак, впервые в твоей карьере тебе придется стать ролевым игроком. Я не уверен, что ты с этим справишься». Он сказал мне, что не может гарантировать мне игровое время. В какие-то вечера я буду проводить на площадке двадцать минут, в какие-то пятнадцать. Он не мог обещать мне место в старте.
«И никаких «плюшек», – сказал мне Док. – Никаких телохранителей, никакого окружения. Если тебе нужны эти люди, тебе придется платить за них из своего кармана. Здесь ни с кем из игроков не обращаются, как с суперзвездами. Мы не так ведем дела здесь».
Я слушаю и понимаю, что пока он не сказал ничего такого, с чем я не смог бы смириться. Я ответил ему: «Док, я просто хочу выиграть еще один титул. Меня заботит только это. Я хочу помочь «Селтикс» взять еще один перстень».
Он сказал: «Да ладно тебе, Шак», – а я пристально посмотрел ему в глаза и ответил:
«Я ГОВОРЮ СЕРЬЕЗНО. У ВАС НЕ БУДЕТ НИКАКИХ ПРОБЛЕМ СО МНОЙ. Я ЗДЕСЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОБЕЖДАТЬ»