Шакалота. Дилогия

— Нет! — Паша затряс головой. — Это они так считали! Только они — не я! Только я знал, какая ты на самом деле хорошая… А им… им всем никто не мешал лично в этом убедиться! Это они трусы, это Костя — трус, а не я!

— Хватит!.. Пусть так, — пробормотала себе под нос и почувствовала прилив злости. — Но какое право Яроцкий имеет на то, чтобы презирать меня?!

— Поэтому я и говорю тебе не общаться с ним! Он — псих!

— А ты — лжец! Чем ты лучше?

В глазах Паши вновь заблестели слёзы, а челюсти сжались с такой силой, будто его боль раздирает на части и кричать громко хочется.

— В отличие от Яроцкого, — прошипел сквозь зубы, — я никогда не буду ненавидеть тебя за то, что ты не можешь управлять собственным сердцем и приказывать ему, кого любить, а кого нет!

И Паша замолчал. Мы ещё долго сидели в тишине, каждый погружённый в паутину собственных мыслей. Эмоции возвращались ко мне непрошено, слёзы жгли глаза. Истина жгла глаза — если бы однажды Костя Рысин не разглядел во мне нечто большее, чем серую мышь класса, ни Паша, ни Макс, ни даже Оскар до сих пор не обращали бы на меня внимания. Я была бы никем. Если бы только не Костя…

— Костя просил тебя рассказать мне? О его чувствах?

— Какая разница уже?! Костя умер, ничего не изменить!

— Да, или нет?

— Нет, — не глядя на меня. — Он так и не решился на это.

— Тогда за что меня Яроцкий ненавидит?!

«За что в игру свою втянул?!»

— Опять ты об этом Яроцком! Тебе не всё равно на то, что он думает, Лиз?

— Это всё? — взглянула на Пашу холодно. — Вся причина его ненависти?

— Хватит говорить о Яроцком! Почему каждая тема сводится к Яроцкому?!

— Потому что я понять пытаюсь!

— Что?! Почему он злится? Почему достаёт тебя?! Почему он стал психом конечным?!

— Уходи, Паша.

— Что?..

— Просто уходи! Оставь меня! Уходи, Паша!!!

И он ушел.

Хлопнул дверью напоследок, как ребёнок, которого конфеты лишили и ушёл.

А я сижу на кухне и пытаюсь вспомнить: сыпала я в чай сахар, или нет.

— Да не знаю я, где она! — крик Полины раздаётся из коридора какое-то время спустя, и моя сестра появляется в дверях. — А, вот она. Да, мам. Дома она, говорю! Ты чего на звонки не отвечаешь? — стреляет в меня придирчивым взглядом, а я молчу. Смотрю на новую причёску Полины: на выбритые виски и малиновый хаер по центру головы и пытаюсь вспомнить, что такое дар речи.

Сегодня день сюрпризов? Почему никто меня не предупредил?

— Да. Да. Да нормально всё с твоей Лизой, мам. Чай сидит пьёт. Угу. Хорошо, передам. Пока, — прячет телефон в карман джинсов, складывает руки на груди и без всякой интонации выдыхает: — Что?

— Э-э… ничего, — несколько раз с силой моргаю: а вдруг мерещится?

— Да, у меня новая причёска. Нравится? Ну, я так и думала. Ладно, я пошла. Кстати! — разворачивается в дверях кухни и вдруг расплывается в хитрой улыбке. — Если что, я на тебя больше не злюсь.

— Хо… хорошо.

Неожиданно, но хорошо.

— Ты как? Нормально? — Только вот это подхалимство в голосе её совершенно не нравится.

Иду за Полиной в нашу спальную и несколько минут наблюдаю, как она выворачивает на пол всю одежду со своей полки и с энтузиазмом принимается копошиться в куче.

— Мама с папой завтра уезжают, — сообщает между делом, таким тоном будто рассказывает, что у нас сегодня на ужин не будет ничего особо вкусного.

— В смысле? — присаживаюсь на стул у шкафа и не свожу настороженного взгляда с этой счастливой физиономии.

— Завтра утром, — Полина на меня даже не смотрит. — Тётя Алла в субботу вечером придёт нас проконтролировать типа и останется на ночь.

Тётя Алла… Боже, ну вот опять дурно стало. Опять в висках застучало.

— К чему ты клонишь? — Пытаюсь сконцентрироваться на разговоре с сестрой.

— Нет, ну вот всё тебе на пальцах объяснять надо! А по какому поводу я, по-твоему, новую причёску сделала, м? — улыбается во весь рот и отправляет в меня чёрную кофточку расшитую золотистыми пайетками. — Это наденешь. Тебе пойдёт.

— Куда надену? — отправляю кофту обратно в кучу.

Полина тяжело вздыхает, садится на пол, скрещивая ноги, и смотрит так, будто бы я элементарщины не понимаю.

— Аллё, систер, — щёлкает пальцами, — ну ты ж не тупая вроде? Родители уезжают, тётя Алла только в субботу вечером после работы придёт. Ну, соображай, шевели извилиной!

Не хочу я ею шевелить!

Да что сегодня за день такой? Все доконать меня решили?!

— Никакой вечеринки! — вскакиваю на ноги и сердито смотрю на сестру. — Слышишь меня?! Эй! Никакой вечеринки! Забудь! С ума сошла?!

Раздражённо закатывает глаза, выдыхает также раздражённо и выпрямляется передо мной:

— С ума сошла ты, систер. Три дня квартира свободная от предков будет, а ты что предлагаешь? Запастись поп-корном, мороженком и какую-нибудь сопливую хрень до утра смотреть?

— Почему бы и нет?

— Пф-ф… скука смертная. А мы точно родные, систер?

— Полина!!! Я тебе в последний раз говорю, предупреждаю: не дай Бог устроишь здесь что-нибудь! Клянусь, обо всё расскажу отцу! Он от тебя и мокрого места не оставит!

— Блин, Лиза!

— Чем ты вообще соображаешь?!