Шах-наме

Рустам просит у Кавуса целительный бальзам для Сухраба, но Кавус отказывает

Тогда сказал Гударзу Тахамтан:«Эй, светлый духом славный пахлаван!Скачи скорей к Кавусу с просьбой слезной,Скажи, что я бедой постигнут грозной,Нанес я рану сыну своемуИ что я сам за ним сойду во тьму.И если шах добра не забывает,Пусть он в беде моей посострадает.У шаха — это всем известно нам —Хранится чудодейственный бальзам.Врачует раны он своею силой,Дарует жизнь стоящим над могилой.Так пусть же царь бальзама мне нальет

В кувшин с вином — и поскорей пришлет.И станет сын мой, к жизни возвращенный,Подобно мне — слугою вечным трона!»Гударз коня, как ветер, устремил,Кавусу то послание вручил.Сказал Кавус: «Я равного не знаюРустаму. Лишь ему я доверяю.Я не хочу, чтоб видел горе он,Он мной любим и больше всех почтен.Но не хочу казниться в укоризне:Коль сын Рустама возвратится к жизни,Рустама мощь удвоится — и онМеня погубит — рухнет Кеев трон.Рустам сказал мне: «Кто такой твой Тус?

Что для меня и сам ты, шах Кавус?»Нам тесен мир с двумя богатырями,С их фарром, палицами и плечами!Ведь тот Сухраб напал на мой шатер,Ко мне он лапу львиную простер.Ведь головы меня лишить он клялся,Мой череп на кол насадить он клялся.Он клялся целый мир завоевать,Ему ль у трона моего стоять?Да стань он у дверей моих слугою,К нему теперь я не склонюсь душою.Когда на стан мой он, как тигр, напал,Обидные слова он мне бросал.Он осрамил меня перед глазами

Богатырей моих, перед войсками.И если он останется в живых,Останется лишь прах в руках моих.Коль ты его не помнишь речи дикой,Ты — не мудрец, Гударз, не муж великий!Грозил он: «Всех убью, сожгу огнем,А шаха, мол, повешу я живьем!»Коль выживет он — от него, пожалуй,Все разбегутся — и большой и малый.А кто врага лелеет своего,Безумцем в мире назовут того».Гударз, услышав, духом омрачился,Быстрей, чем вихрь, к Рустаму возвратился.Сказал он: «Нрав владыки, полн вражды,

Приносит ядовитые плоды.Нет равного ему в жестокосердье!Что труд ему? Что верность? Что усердье?Ты сам к нему не медля поспеши,Не просветишь ли мрак его души!..»Рустам велел страдавшего жестокоСухраба положить возле потока.Стать близ него он верным приказал.Сел на коня и к шаху поскакал.Едва отъехал он — его догналиСтенающие слуги и сказали,Что лев-Сухраб покинул этот мир,Что гроб ему потребен, а не пир.

Плач Рустама над Сухрабом