Шахта дьявола

У меня на языке вертится желание приказать ему убить его. Было бы так легко принять это решение и избавить мир от одного обидчика меньше. Но я не могу заставить себя сказать это. Я не могу приговорить его к смерти, что бы он только что со мной ни сделал.

— Не убивай его, — прошу я.

Тьяго кивает, принимая мое решение, стиснув челюсти. Он берет меня за подбородок и целует в губы. Простого прикосновения достаточно, чтобы вернуть к жизни огонь в моем животе. Его рот скользит по моему, его рука сжимает мою шею сзади, прижимая меня ближе. Я наклоняюсь к нему, обхватывая пальцами его предплечье, чтобы удержаться на месте. Последний раз поцеловав меня в губы, он отпускает меня и подходит к краю моего стола.

Он сгибается в талии так, что его лицо оказывается на одном уровне с лицом Франклина. — Что за псих заставил тебя думать, что ты можешь прикоснуться к моей жене?

Его голос пронзает слово «жена», как нож, пронзающий кожу, собственническая ярость проявляется в одном слоге.

— Пожалуйста, извини, — умоляет Франклин. — Ее обещали мне сначала…

Кулак с силой ударил его по лицу, отсекая его. — Она для тебя ничего не значила . — Тьяго рычит.

Он выпрямляется и смотрит на Марко.

— Мачете , — спрашивает он.

С дикой ухмылкой Марко вкладывает ему в руку широкий, грубый клинок длиной около тридцати дюймов. Он угрожающе светится под офисным освещением.

Панические глаза Франклина расширяются и становятся белыми. Он бьется о трюм, выкрикивая искаженные мольбы. Когда он понимает, что это ни к чему не приведет, его взгляд скользит по мне.

— Тэсс, пожалуйста. Скажи ему, что ты не хочешь этого. Скажи ему-

Быстро, как молния, Тьяго хватает его за волосы и безжалостно бьет лицом о мой стол.

— Поговори с ней еще раз, и я вырву твои голосовые связки.

В любом случае это было бесполезное занятие. Я не буду вмешиваться, чтобы оказать ему какую-либо дополнительную милость, кроме спасения его жизни. Он заслуживает всего, что мой муж собирается с ним сделать. Как любит говорить Дэгни, играйте в глупые игры, выигрывайте глупые призы.

— Я уже второй раз вижу, как ты прикасаешься к моей жене. К счастью для тебя, она не была моей женой в первый раз. Но в это время…

Тьяго медленно обходит стол, словно хищник, оценивающий свою жертву, и останавливается по другую сторону от Марко и Артуро. Он кладет острый край лезвия мачете на предплечье Франклина, прямо под его локтем. Я наблюдаю, как мужчина перестает дышать, ужас заставляет его замереть.

— Это та рука, которую ты держал между ее ног, верно?

Франклина начинает трясти от смертоносного тона Тьяго.

— Нет!

— Я видел тебя. Ты называешь меня лжецом?

Франклин сглатывает, испуская испуганный писк. Дихотомия между тем, как он использовал свою физическую форму, пытаясь меня насиловать, и тем бессердечным негодяем, которым он является сейчас, в настоящее время умоляя сохранить ему жизнь, не может быть более очевидной. Он трус, всегда был трусом, я была для него просто легкой мишенью.

— Она… она хотела этого. Она просила об этом.

Мое сердце замирает при мысли о том, что он может поверить в то, что утверждает Франклин. Тьяго сдерживал меня в прошлом, но… это было другое. Я никогда не хотела того, что Франклин сделал со мной.

В последний раз, когда он застал меня наедине с другим мужчиной, он отреагировал не так хорошо.

Тьяго не задумывается об этом. Безумная ухмылка, растянувшаяся на его лице, пугает даже меня. — Поэтому ты прижал ее к стене? Поэтому ты зажал ей рот другой рукой, чтобы она не закричала? Потому что она этого хотела

?

— Она сказала, что хочет, чтобы было грубо…

— Заткнись, черт возьми, — рычит Тьяго, прижимая острие клинка к виску. Кровь вырывается из его кожи и разливается по моему столу. — Моя жена не хочет, чтобы я тебя убивал, поэтому я не буду. Но открой рот еще раз, и даже она не сможет тебя спасти. Я заткну тебе рот навсегда.

Франклин лихорадочно кивает, сомкнув губы.

— Тебе никогда не следовало прикасаться к ней. Никогда . — Голос Тьяго дрожит под тяжестью его ярости. Пока он говорит, Марко закатывает рукав Франклина так, что он оказывается выше локтя. — Ты мог коснуться любого другого и уйти отсюда целым, Франклин. Но не ее.

Тьяго бросает на меня внимательный взгляд через плечо. В этой комнате он одновременно два мужчины: мстительный муж и защищающий любовник. Его тон смягчается, когда он говорит со мной. — Отвернись, амор .

Он поднимает мачете над головой, и на этот раз я делаю, как он говорит. Я отвожу взгляд. У меня есть время увидеть, как лезвие летит обратно, прежде чем я закрываю глаза и поворачиваюсь лицом.

За звуком металла, рассекающего воздух, следует ужасающий шум, когда он прорезает плоть и кости, прежде чем зарывается в деревянную поверхность моего стола.

В моем кабинете разносится леденящий кровь крик, от которого волосы на затылке поднимаются дыбом и скручивается в желудке. Я держу глаза зажмуренными, даже когда мучительные вопли Франклина доносятся до моих ушей.