Шахта дьявола

Она резко разворачивается, ярость, предательство и душевная боль отпечатываются в каждой черте ее лица. Щеки у нее сухие, слез не видно. Она раскалена яростью, но полностью контролирует свои эмоции.

Я не планировал осквернять ее, пока она официально не стала моей женой, но ее разгневанное выражение лица заставляет меня усомниться во всех моих тщательно продуманных планах. Я хочу стереть усмешку с ее губ, засунув свой член ей в горло. Покончить с моим безбрачием путем ненависти к траху моей невесты — это именно то, что доктор прописал. Я чувствую, как мышцы моей шеи расслабляются, просто думая об этом.

— Держись от меня подальше, — шипит она. — Я имела в виду то, что сказала тогда. Я не выйду за тебя замуж, и ты не сможешь меня заставить.

Как мало она, кажется, знает о моем мире.

— Конечно могу. И я сделаю это. У меня нет проблем потащить тебя, пинающуюся и кричащую, к алтарю, если это то, что нужно. На самом деле, я мог бы просто предпочесть это. Мне всегда нравились бои.

Я подхожу к ней ближе, сохраняя поступательное движение, чтобы она не заметила моего приближения.

На этот раз ее голос дрожит.

— Зачем ты это делаешь?

Ее нижняя губа слегка дрожит, и мне хочется наклониться вперед и прикусить ее.

— Я говорил тебе; ты привлекла мое внимание.

Она смотрит на меня. — Итак, ты навязываешь нам брак?

Ее глаза следят за моим языком, который высовывается, чтобы увлажнить губы.

— Это был единственный способ заполучить тебя.

Тесс скрещивает руки на груди и поднимает подбородок ко мне. — Я лучше выброшусь из этого окна, чем выйду за тебя.

— Драматично, — шучу я.

Ее глаза сверкают гневом. — Ты думаешь, это смешно?

— Я считаю, что это совершенно не нужно. Ты тратишь свое дыхание и мое время, устраивая истерику, которую я на самом деле нахожу очень забавной. Тебе повезло, что у меня, кажется, развилось терпение и чувство юмора, когда дело касается тебя, amor , я не известен тем, что у меня есть либо то, либо другое. Но это кончается только одним концом, сколько бы ты ни боролся со мной — моим кольцом на твоем пальце, ты все равно согреваешь мою постель.

Ее глаза расширяются настолько, что я вижу, как расширяются ее зрачки. Как бы она ни хотела это отрицать, ее тело гораздо больше согласилось с моим предложением, чем ее разум.

— Ты мне противен.

— Итак, ты уже это говорила.

— У тебя нет ни морального кодекса, ни этики, — продолжает она, не испугавшись. — Ты разрушаешь жизни людей ради удовольствия. Твой мир — это не что иное, как боль и смерть, и ты наслаждаешься этим. Я видела это. Видела, как ты играешь с людьми только потому, что можешь.

Я смеюсь над этим мрачным звуком, который дребезжит у меня в горле, и подползаю еще ближе. Сейчас она находится менее чем в футе от меня, но так злится, что не замечает, что я запер ее в темном углу, из которой нет выхода.

Так близко, что я снова слышу запах ее духов. Это опьяняет. Аромат гораздо более капризный, чем она сама, с ее розовой одеждой, мягкими глазами и светлыми волосами. Все сложно. Многослойная. Пряная, как личность, которую она раскрывает, когда находится рядом со мной.

Я наблюдал за ней. Она хорошая девочка, когда меня нет рядом. Ходит на работу, делает то, что ей говорят, улыбается, когда ее унижают. И только когда она идет со мной лицом к лицу, появляется искра.

Ее поведение интригует и забавляет меня, поэтому я позволяю ей говорить со мной так, как она хочет.

Я бы давно перерезал горло любому другому.

Ее грудь вздымается от сердитого вздоха. Мне хочется кусать эти губы до крови. Возможно, я вытатуирую свою фамилию на ней, раз уж ей так противна сама мысль о том, чтобы носить ее.

— Отвлекись от своих SWOT-анализов и таблиц и погрузись в реальную жизнь, Тесс. В каждом городе мира ведется настоящая игра престолов, и я, как и вты, в ней участвую. На каждого белого рыцаря есть черный. Там, где есть добро, прямо под поверхностью скрывается зло. Это сдержки и противовесы человечества. Так устроен мир . Я посредник Подземного мира, а не его создатель. Эта тьма существует независимо от того, вовлечен я в нее или нет, просто мне удалось с ней справиться.

Я протягиваю руку и надеваю на палец прядь ее волос, по-прежнему не прикасаясь к ней. С каждой минутой я теряю остатки контроля над собой.