Шахтёрская дочь

Мы – подвальные, мы – опальные,кандалы наши тяжелы.Мы – идея национальная,мы – форпост затяжной войны.Чёрной совести боль фантомная,боль, что мучает по ночам,эта домна внутри огромная,наша ненависть к палачам.Мы священные, мы убогие,мы у боженьки в рукаве.И глаза Его слишком строгие.И следы Его на траве.Утром встанем, пересчитаемся,похоронимся, поревём.Эх, война-война – девка та ещё!Частоколы да бурелом,заминированы окраины,человеческий страшный суд.

Авель помнит, что всюду Каины,только высунешься – убьют.

15

Приносили его на щите,и Мария губами к щекеприпадала, и плакала мать:«Положите его на кровать!»Он был хладен, безмолвен и сер,и был день – беспросветный четверг.Ну, а дальше – на пятницу ночь,и Мария, шахтёрская дочь,занавешенных мимо зеркалпроходила в траурный зали глядела на лоб мертвеца,на холодные губы отца,на его восковеющий лик,

на немой неподвижный кадык,на пурпурный распахнутый гроб,словно двери в кровавый окоп,где он денно и нощно сидел,где живой он вчера помертвел,где последнее небо еговыедало из глаз вороньё.

16

Воронки, вороньё, война…Мария – дочь степи донецкой,несчастный ангел бытия,лишённый ангельского детства.О, безотцовщины клеймо!О, сиротливое удушье!Война, воронки, вороньё.Смертельно раненые души.Прощайте, храбрые сыны,прощайте, дочери, до встречи.

И лица ваши – лик войны,и в камне вас увековечат.Мария, девочка моя,коса – пшеница, руки – плети.Воронки, вороньё, война.А мы войны святые дети,а мы войны священный крестнесём и, в общем-то, не ропщем,и в ополченье из невестуходим через эту площадь.

17

Лицом сурова, черна глазами,стоит Мария под образами,в руке просвира и голос сверху:«Оставь печали при входе в церковь!»Крестись истошно, молись о мёртвых,целебен воздух церковно спёртый.Не плачь, Мария, молись, Мария,

молитва – та же анестезия.И голос певчий, прекрасный, звонкий,и эти свечи, что коногонки,и путь в тумане, в пыли забоя,подобен смерти на поле боя,подобен жизни в твоём Донецке.Держись, Мария, за бортик детства,за бортик угольного бассейнаи за винтовку, что из трофейных.Смотри сквозь оптику в эти звёзды,с земли, изъеденной чёрной оспой,с земли, где поле пропахло тленом,где все вдруг стали военнопленными.Где мать – вдовица, а дочь – сиротка,где брат вгрызается брату в глотку.

18