Шале

И хотя поначалу я выбрала эту профессию, просто чтобы сводить концы с концами, после начала учебы с удивлением обнаружила, что мне нравится готовить — и я отлично справляюсь. В моих временных «домах» я готовила редко, но сам процесс смешивания простых ингредиентов и получения из них чего-то другого, вкусного, приносил мне удовлетворение. Больше всего я полюбила печь; делать сложные торты и украшать их, экспериментируя с необычными вкусами. В этом было нечто успокаивающее. Думаю, мои многочисленные психотерапевты сказали бы, что выпечка — символ домашнего очага, которого мне не хватало в детстве. Наверное, так оно и было. А может — опять же, — и нет.

Готовить несладкие блюда мне нравилось тоже — подбирать сочетания трав и специй для конкретного вида мяса или рыбы, придумывать интересные вегетарианские и веганские рецепты.

Кроме готовки, я заинтересовалась цветами и растениями — как, например, собирать одуванчики и крапиву, варить из них суп или добавлять в чай, как собирать ягоды на живых изгородях, даже в городе, и определять, какие из них можно есть. Как и где искать грибы, как их готовить, как отличать ядовитые. Это была моя любимая часть курса.

42

Январь 2020 года, Ла-Мадьер, Франция

Хьюго

Мы сидим за очередной настольной игрой. Саймон уже порядком пьян. Иниго наверху продолжает кричать. Кэсс сидит в кресле, листая журнал, хотя, похоже, она его не читает, а просто смотрит несчастным взглядом в окно на сыплющийся с неба снег. Я начинаю понимать, что имела в виду Реа, — у меня самого уже клаустрофобия.

Милли приносит новый поднос с пирогом и кофе и ставит его на стол.

— Всё в порядке? — спрашивает она. Все невнятно бормочут нечто утвердительное.

— Судя по всему, завтра покататься не получится, к моему большому сожалению. Но дорогу к вечеру должны открыть, так что ситуация постепенно налаживается, — добавляет Милли. — И еще: у меня к вам вопрос.

Все поднимают головы, сразу заинтересовавшись.

— Вы помните, Кэмерон предложил поселить у себя брата того человека, которого нашли мертвым в снегу? Так вот, к несчастью, в единственном свободном шале сломалось окно, и туда нанесло снега, так что дом пострадал от воды. Кэмерон просил узнать у вас, не согласитесь ли вы разместить его здесь, в запасной спальне. Я понимаю, что это может быть неудобно, но ведь бедняга и так натерпелся: сейчас он находится в школе, которую временно превратили в убежище для прибывающих. Ему предстоит опознать тело погибшего брата, и Кэмерон не хочет, чтобы он, приехав, остался без жилья, поэтому…

— Да все нормально, — восклицает Саймон, отпивая еще один добрый глоток красного вина. — Вот же бедолага!.. Это самое меньшее, что мы можем для него сделать. Тут куча места.

— Нет! — кричит Реа.

Все взгляды устремляются на нее.

— То есть я хочу сказать, мне очень жаль, но меня такой вариант не устраивает, — добавляет она более сдержанно. Я замечаю слезы у нее в глазах.

— Это почему? — рявкает Саймон, меряя ее уничижительным взглядом. — Шале огромное. Мы и не заметим, что он здесь. И вообще, это всего на день или два, так ведь? Брось, Реа! Прояви хоть каплю милосердия. — Он снова отпивает вина. — Серьезно, нам же ничего не стоит.

— Дорогая? — обращаюсь к ней я. — Всё ведь в порядке, правда?

На мой взгляд, она ведет себя неразумно, и мне не хотелось бы, чтобы Саймон подумал, будто мы с ней неспособны поддержать человека в беде. Не то чтобы сам он был особо заботлив — по крайней мере, я этого не замечал, — но кто знает…

Реа разворачивается на каблуках и, вся красная, убегает вверх по лестнице. Я не знаю, расстроена она или злится, но в любом случае не понимаю ее реакции. Мне неловко, что она повела себя так перед Саймоном, и я чувствую, что должен извиниться за нее.