Шам

Два джипа и пулемётный пикап, выскочившие на широкую площадку между стоянкой самолётов и ангарами мастерских, разошлись веером и встали. Пулемётчик на «тачанке» развернул ДШК к беспомощным на земле металлическим птицам, а из джипов полезли наружу плотно утрамбованные туда воины ислама.

Марат пару раз глубоко вздохнул, чтобы унять нервяк, и выскочил на раскалённый солнцем бетон, одновременно вскидывая автомат и ловя в прицел группу ошарашенных аэродромных техников. Слева и далеко позади них он краем глаза увидел, как коснулся полосы садящийся истребитель.

– Аллаху Акбар!

                                            * * *

– На аэродром напали! – донёсся возбуждённый возглас Тощего из «радиорубки». Мичман поперхнулся чаем и закашлялся, заодно плеснув кипятком себе на колени.

– Ядрён-батон! – будучи самым возрастным в батарее, бывший морской пограничник даже ругался старомодно. – Кто?! Ду́хи?!

Тощий, впрочем, его либо не расслышал, либо не счёл нужным отвечать. Интеллигент и Чемодан переглянулись.

– Вовремя мы. – Антон осторожно, чтобы не потревожить сорванную вчера на погрузке эрэсов спину, откинулся на стену и отхлебнул чаю. – Хрен с ней, мошко́й…

Вся российская артиллерия, что федеральная, что «музыкальная», вышла с аэродрома два дня назад, так что «реактивщики» сейчас сидели на своей старой позиции, а чуть в стороне от них, тоже на прежнем месте, расположилась батарея Д-30.

– Да её и нет уже почти. Так, полчаса, как стемнеет. – Чемодан домовито прикрутил вентиль газового баллона, экономии ради, и тоже взялся за кружку. – Всё лучше, чем мудак этот с холмов…

Шарьин задумчиво кивнул. «Неуловимый снайпер» в последние дни их пребывания на аэродроме совсем распоясался, несколько пуль попали в построенные из ящиков жилые домики, никого, к счастью, не задев. При этом, что любопытно, такой заманчивой целью, как открыто стоящие пусковые, стрелок демонстративно пренебрегал.

Кошмарившая же их в прошлом мошка́ на этот раз причиняла куда меньше хлопот, исчезая вскоре после захода солнца. Осень, как-никак, до зимы уж недолго осталось, по ночам быстро холодает.

Пожилой казак хмыкнул от пришедшей на ум мысли:

– А эм-тридцать и правда нефартовые. Все оттуда, они туда, и на тебе…

Интеллигент и Мичман дружно загоготали. Ситуация, действительно, складывалась забавно – батарея М-30, не так давно потерявшая половину личного состава двухсотыми, с ними на аэродроме не стояла, оставшись тут, в восточном пригороде. Но вот теперь, когда всю остальную арту с аэродрома убрали, многомудрое командование невесть зачем перекинуло туда одно единственное орудие М-30, с расчётом и командиром с говорящим позывным О́тмор. И надо же – через два дня духи ударили по аэродрому. Кстати, насчёт духов…

– А это точно даиши? – ухмыльнулся Интеллигент. – Может, цыгане пришли, за полкана своего перетереть?

– Гы-гы!

Вышеупомянутый Отмор уже успел получить широкую известность в узких кругах, первым же выстрелом промахнувшись на полтора километра и накрыв курдскую позицию вместе с приехавшим туда по какой-то надобности курдским полковником. Полковник задвухсотился, курды, не разобравшись, накидали «подарков» на позиции сирипутов, которые, в свою очередь, сильно возмутились, ибо они-то про себя точно знали, что не при делах. В общем, скандал вышел довольно громким, и официально своей вины никто не признал, но курды вполне могли докопаться до истины. В конце концов, всё тут текло, как решето…

– На аэродроме горит что-то! – донёсся сверху голос загоравшего на крыше Резкого. – Дым видно!

– Надо поглядеть! – Мичман, не утративший, несмотря на возраст, непоседливости, вышел из комнаты и затопал по лестнице.

– Пойдём, посмотрим? – вопросительно взглянул на Антона колеблющийся между ленью и любопытством Чемодан. Шарьин скептически поморщился:

– Борисыч, ты дыма не видел в жизни? А больше отсюда один хрен ничего не разглядишь. Чай допьём и пойдём – если склады загорелись, быстро не потухнет. Ща вон Зар психовать начнёт, по канавам всех разгонит, и останемся без чая.

Казак помялся, но затем махнул рукой и остался сидеть:

– И ты как всегда прав, о мудрейший. Не зря тебе погоняло такое дали.

Антон улыбнулся и отхлебнул ещё чаю. Что его больше всего радовало, так это даже не столько сам факт, что не придётся бегать под пулями, сколько то, что не придётся делать этого с сорванной спиной. Так себе удовольствие, прямо скажем. Уж он-то знал.

                                            * * *

– На, сука! Лови!

ПКМ Артура одну за другой выплюнул три короткие очереди. Увы, с прежним результатом.

– Бля, да он что, заговорённый, что ли?!

Старенький МиГ-21 с рёвом прошёл над их головами и, несмотря на бьющие ему вслед полтора десятка стволов, резво набрал высоту. Пилот, севший как раз с началом боя, вовремя сориентировался и мгновенно дал по газам, вновь поднявшись в воздух.

– Шайтан!

– Так, всё, хорош, бля! – Марат усилием воли подавил в себе естественный азарт и вернулся к работе. – Артур! Хорош хернёй маяться! От КПП прут уже! Давай на ту сторону со своими!