Шам

Углубляться в тему не требовалось – последних «беглецов» казнили не далее, как вчерашним вечером. Приговор, вынесенный ка́ди,227 был суров – двоих неудавшихся дезертиров одели в пропитанное соляркой шмотьё и подожгли. Судья был выходцем из Ирака, а у них там, насколько Марат слышал, вообще какая-то нездоровая зацикленность на изуверствах. Смотреть на казнь было весьма неприятно, даже с учётом всего, что он видел (и делал) эти несколько месяцев.

– А Батыр чего? – спросил Ильяс. – Он вроде адекватный.

Валеев опять вздохнул. В дельности и адекватности нижнетагильцу, и правда, не откажешь, но…

– Чуйка у меня. – буркнул он напрямик, решив не умножать сущности сверх необходимого. – Чувствую, что не стоит ему говорить, и всё тут.

Артур энергично закивал, Ильяс, чуть поколебавшись, присоединился. На войне людям в целом свойственно верить в подобные вещи, а уж чуйка Марата заслуженно пользовалась в батальоне хорошей репутацией. Пренебрегать ей было бы глупо.

Снайпер рассеяно стряхнул с головы напа́давший сверху песок, и вдруг пробросил куда-то в пространство:

– Ганс свалил, я думаю. Или его отпустили, хэ-зэ.

– Его ж бомбой накрыло! – недоумённо воскликнул Артур. – Вместе с Одноруким Иссой. Я тела видел!

Марат ничего не сказал, предоставляя Ильясу возможность объясниться, но сам мысленно поставил себе плюс за догадливость. Ему тоже показалось, что в истории с гибелью командиров «чёрного джамаата» и батальонного взвода управления слишком много прорех. В связи с чем даже не поленился сходить на место предполагаемой трагедии и как следует там осмотреться, после чего лишь укрепился в «что-то тут не так». А тела… ну, что тела. В чём в чём, а уж в изуродованных до неузнаваемости останках на острове недостатка нет.

– …все «приблуды» с собой таскал, а тут вдруг оставил. И ночник, и тепляк.228 И я Алмаза спрашивал – говорит, «Ганс как чувствовал, инструктажами и зачётами задолбал последние пару дней». Вот я и думаю…

Снайпер замолк на полуслове. Артур, слушавший товарища с некоторым обалдением, повернулся к командиру:

– Так это что… Ганс с Иссой свалили, что ли?

Валеев поморщился и, без особой охоты, пояснил:

– Не, не свалили. Отпустили их, скорее всего. Слухи ходят – особо доверенных людей отправляют по домам, чтобы создавали там ячейки. На будущее, короче. Когда здесь всё закончится. А чтобы инфа никуда не ушла – имитируют гибель тут.

Артур быстро заморгал – так у него обычно проявлялся напряжённый мыслительный процесс.

– Так может, и нас так?!

Марат вздохнул и помотал головой:

– Хотели бы – уже б отправили. И уж точно не втроём…

Слушатели понурились. На самом деле, Валеев пару дней ожидал, что и его Эшреф отзовёт в сторонку для разговора – это решило бы все проблемы. Вряд ли комбат принимал такого рода решения сам, но с ним наверняка консультировались, а то и просили предлагать кандидатов. Тут же, казалось бы, идеальный вариант – на сто процентов сойдёт за русского, мозги есть, боевой и (что важно) командный опыт тоже, но… видимо, у Эшрефа, не путавшего личные отношения с бизнесом, были сомнения в мотивированности амира «русского джаамата» в отрыве от Халифата. Положа руку на сердце, небезосновательные.

Батальонный зампотыл Ахмет, кстати, вполне официально эвакуировался куда-то на восток, пока это ещё было возможно сделать через курдскую территорию. Как особо ценный кадр, ага. Умеют же армяне устраиваться, даже когда они джихадисты…

– Как сваливать будем? И когда? – Ильяс, смирившийся с идеей, жаждал конкретики.

– Да вот прям сейчас и будем. – Марат сплюнул буро-коричневой от пыли слюной. – У тебя бабло с собой? Гражданка?229

– Бабло да… – рука снайпера непроизвольно похлопала по разгрузке. – Гражданка в рюкзаке, у спальника. Куда мы сейчас пойдём-то?

Говоря, Ильяс посмотрел наверх, в бесконечную струю пыли, несущуюся над окопом, и в последней фразе послышались отчётливые неуверенные нотки. Марат с Артуром переглянулись и хмыкнули – ох уж эти шахматисты…

– За речку, куда ж ещё. Слева от нового кладбища тропинку знаешь, которая к реке выходит? Давай в темпе за гражданкой, встречаемся на берегу через десять минут. Растяжки мы сняли уже. Смотри только, без палева чтобы…

Ильяс несколько раз не слишком энергично кивнул, повернулся и даже сделал пару шагов, но развернулся обратно и жалобно сказал:

– Я плавать не умею.

Марат отмахнулся:

– Да там мелко, в основном идти можно. Проплыть надо метров десять, или меньше даже.

– Я совсем не умею. – обречённо покачал головой шахматист. – Вообще.

– Блять… – вздохнул Валеев, уже начиная сожалеть о решении расширить круг участников. – Винтовку не бери, один хрен не пригодится там. Возьми четыре полторашки пустых, запихай под разгрузку. Мы поможем переплыть. Всё! – он поднял руку, пресекая возможные возражения. – Давай в темпе!

Слегка приободрившийся Ильяс исчез в песчаном сумраке, и Марат резко повернулся к Артуру:

– Готов? Или тоже проблемы?!