Шам

Проскочили. Высокий песчаный вал закрыл их от глазастого пулемётчика, а ещё через сотню метров тяжёлый внедорожник проломился через проволочную ограду и запрыгал по совсем уж бездорожью к видневшемуся впереди повороту (и, что радовало, двум стоящим на нём машинам).

Марат внезапно поймал себя на странной мысли – а не было ли у Хаджимурата гепатита, или ещё чего в этом духе? Прямо скажем, не самая актуальная проблема, но выгнать её из задворок сознания почему-то не получалось. Может, это стресс на него так действует?

– Есть! – держащийся на последнем издыхании джип затормозил рядом со «спасательной командой», и эмоциональный Артур с силой саданул кулаком по рулю. – Сделали, бля!

XII

Антон покосился на ювелирную лавку, где ещё недавно покупал монеты Халифата, и, сожалеюще вздохнув, прошёл мимо. Долларовая наличка закончилась под ноль, включая две тысячи, занятые у Зара с обязательством отдать в Молькино. Впрочем, реагируя на распространяющуюся среди наёмников моду на монеты в качестве сувениров, цены уже неделю как стремительно шли вверх, так что, в любом случае…

Оставалось надеяться, что все эти хлопоты не зря – у него на руках монет на полтораста с ли́хуем килобаксов, если считать по оговоренной с московским нумизматом цене. И пусть даже почти две трети суммы уйдут Марату, добывшему основную часть монет, и ещё сколько-то – Грише, всё равно, выходит совсем неплохо. По крайней мере, заметно больше, чем по основной должности.

Рынок изменился – людей стало больше, заработали многие, стоявшие до этого закрытыми, лавки, появились сирипутские менты (ну, или какая-то местная сигуранца), прежде заканчивавшиеся на круговом перекрёстке южнее. Появились в смысле не «зашли за покупками», этим-то и раньше было не удивить, а обосновались стационарно. А вот ду́хи исчезли напрочь, во всяком случае, явные. Не то чтоб Шарьину их не хватало, скорее наоборот, но теперь и с Маратом не встретиться, соответственно, главный канал получения монет тоже перекрыт.

Расположенные совсем недалеко от рынка острова на Евфрате, где продолжали держать оборону окружённые черноармейцы, довольно активно обрабатывались авиацией, но ни торговцев, ни покупателей это не волновало. Шарьин не в первый раз подумал, что где-то там, на островах, сейчас Валеев, и если его накроют, то финансовая картина станет куда как радужнее, но столь же привычно с лёгким стыдом отогнал эту мысль. Ладно, в конце концов, от него это никак не зависит. Будь что будет.

Солза, Ветеринар и Янки уже тусовались возле припаркованной на обычном месте КШМ, прихлёбывая взятое в ближайшей забегаловке кофе. Антон вздохнул – парковаться в одном и том же месте означало, на его взгляд, самим напрашиваться на неприятности, но Янки от этой идеи пренебрежительно отмахнулся, так что Шарьин не видел смысла зря тратить нервные клетки, вновь поднимая вопрос. Подготовит им кто-нибудь сюрприз – ну, значит, подготовит. Кисмет.224

Что-то на него сегодня философское настроение напало. Не самый хороший признак на войне, кстати. Обычно означает, что пора закругляться и сваливать домой.

– Ну как, затарился монетами? – добродушно хмыкнул Ветеринар. Интерес Интеллигента к халифатской нумизматике секретом для сослуживцев не являлся, хотя масштабов этого интереса они, хвала Аллаху, и близко себе не представляли.

– Не. – с деланным равнодушием помотал головой Антон. – На сувениры хватит уже, да и бабла нет.

Батарейный медик явно хотел спросить что-то ещё, но Шарьин поспешил сменить тему:

– Что, где там ебуны́ наши? Пора вроде уже…

Поддавшийся на провокацию Янки озабоченно поддакнул:

– Ага, блин, уже выезжать надо. Зар опять пропиздо́н вставит!

– Да вон они. – немногословный Солза подбородком показал на приближающуюся троицу во главе с Вороной. Судя по умиротворённо-довольному лицу калининградца, посещение борделя прошло успешно. Шарьин молча понадеялся, что, в связи с этим, обратный путь обойдётся без очередных баек. Ворона раздражал его чем дальше, тем сильнее, и меланхоличные прикидывания «как бы устроить ему случайный подрыв на растяжке» постепенно становились всё менее теоретическими.

Протолкавшись сквозь пробку на выезде из города (очередной признак налаживания мирной жизни) «буханка» ускорилась и резво прокатилась мимо уродливой раковины стадиона.225

– Пацаны из федералов жаловались. С которыми мы на аэродроме стояли. – Димасик показал на внешне почти не пострадавший стадион. – У них там и паспорта, и бабло всё хранилось. Всё сгорело к хуя́м.

– С собой надо носить. – хмыкнул Солза. Остальные согласно закивали.

Несколько дней назад на занятый российскими федералами стадион квадрокоптер ду́хов сбросил маленькую зажигательную бомбочку, в результате чего стоявшие там на поле штабеля ящиков с БК горели и рвались целый день, сотрясая город до самых до окраин. Снаружи стадиона, однако, следы недавно творившегося бадабума в глаза особо не бросались.