Шам

Метров через сто пятьдесят Валеев поднял руку, давая сигнал «Стоп».231 Они вышли на самый край зоны сплошных развалин – чуть дальше начинались уже вполне жилого вида трёх-четырёхэтажные дома, а прямо на том месте, где остановились беглецы, когда-то явно возвышалась наглухо перекрывавшая улицу баррикада, основой которой были два поставленных «на попа» автобуса. Сейчас горелый и расстрелянный металлический хлам сгребли в стороны, освобождая дорогу, и слева маячило что-то вроде караульного «грибка». По всей видимости, проход из жилой зоны к реке контролировался, но только в светлое время суток, так что имело смысл выбирать укрытие на остаток ночи уже за постом, дабы поутру не объясняться с сирийским ментом или кто уж тут будет стоять.

Они прошли через расчищенную баррикаду и вновь встали. Опять проблема. Нежилыми были только два дома справа и слева, непосредственно примыкающие к границе зон, и даже из них тот, что слева, стоял в строительных лесах. До правого дома ремонтники пока не добрались, и ему перепало достаточно тротилового эквивалента, чтобы забраться внутрь не составляло проблемы, но единственное укрытие на всю улицу прямо-таки напрашивалось на проверку каждым патрулём.

Дилемма. Марат замер в неуверенности. Может, всё-таки вернуться чуть назад, и укрыться в развалинах? Не факт, что под грибком днём и правда кто-то стоит, а если стоит, то можно просто послать его в пешее эротическое – вряд ли сирипутский мент рискнёт связываться с русскими. С другой стороны, наличие поста на краю жилой зоны выглядит весьма логично, а что до предположительно трусливого сирийца – ему же и не надо стрелять по русским. Достаточно сообщить куда следует

о двух подозрительных субъектах, а уж там разберутся.

Решившись, Валеев кивнул напарнику на дом справа. Входная дверь отсутствовала, вместе с частью стены, так что внутрь они попали без проблем. Висевший в воздухе густой смрад недвусмысленно свидетельствовал, что местное население облюбовало пострадавшую недвижимость под смесь сортира с помойкой.

– Блять!

В следующую секунду Марат поскользнулся на чьём-то памятнике нерукотворном и лишь благодаря прекрасной координации (и, наверное, воле Аллаха) смог удержаться на ногах, а не растянуться во весь рост на засратом полу.

Лестница на второй этаж наличествовала, но была настолько завалена мусором, что подняться по ней в темноте, не перебудив половину квартала, мог разве что ниндзя, и то исключительно голливудский. Таковых среди двух дезертиров не имелось, потому они выбрали чуть менее, чем остальные, загаженный кусочек пола и встали лицом ко входу, стараясь дышать неглубоко и пореже. До рассвета оставался примерно час.

                                            * * *

Снаружи уже светило яркое утреннее солнце, но Марат не спешил покидать вонючее убежище. Рассвет рассветом, но в настолько ранний час русские по городу вряд ли шляются, так что лучше уж немного помучаться тут, чем привлечь к себе ненужное внимание на улице. Тем более, что уже не так уж сильно и воняет. Вернее, воняет-то, наверняка, по-прежнему, просто беглецы принюхались.

Донёсшийся с улицы стрекот чего-то типа мотороллера вызвал новую мысль, а она, в свою очередь, беспокойство. Раз уж обитатели района используют руины под туалет и помойку, значит, скоро здесь появятся первые любители справить большую нужду до завтрака. И, наверняка, будут несколько удивлены, обнаружив двоих бородатых и вооружённых чужаков, застывших по стойке смирно среди куч говна и мусора.

Нет, всё-таки, пора сваливать. Он щёлкнул пальцами, привлекая внимание единственного подчинённого, и кивнул на выход. Губы Артура, не размыкаясь, расползлись в широкой улыбке, и казанец энергично кивнул, хоть и ничего не сказал. Открывать рот в этом месте не хотелось.

На залитой солнечными лучами улице было пусто, лишь из открытых окон ближайшего дома доносились детские возгласы и сразу несколько выкрученных на полную громкость телевизоров, да вдалеке промелькнул гружённый стройматериалами пикап. Похоже, местные жители уже проснулись, но ещё не выбрались на улицу, так что имеет смысл побыстрее дойти до более оживлённых мест – здесь они торчат, как два тополя на…

– Эй!

В тоне донёсшегося сзади окрика смешивались властность и неуверенность, так что Марат ещё до того, как обернулся, представил себе какого-нибудь низкорангового асадитского гэбэшника, привыкшего помыкать местной фауной, но опасающегося нарваться на кого-то серьёзного, или, упаси Аллах, на реальных боевиков.