Шам

Такси подъехало к блокпосту и остановилось перед лентой. Скучающий сирипутский солдат небрежно принял у водителя аусвайсы, лениво мазнул по ним взглядом и, воспитанно игнорируя пассажирок, сунул документы обратно Фатиху, получив взамен причитающуюся мзду. Валеев чуть расслабился – похоже, и здесь обошлось.

Асадит, удовлетворённый прибылью, махнул рукой молодому коллеге – «пропускай». Тот кивнул и потащил ленту в сторону, сворачивая её и освобождая тем самым проезд. Первый сирипут, тем временем, довольно энергично потрусил на другую сторону дороги, где сразу четверо его братьев по оружию тормознули идущий со стороны Пальмиры грузовичок, набитый коробками с какой-то снедью. Судя по прибавившейся у солдат резвости, маржа с грузопотока существенно превышала таковую с пассажиров.

«Салага» свернул ленту, освободив проезд, и Фатих тронулся с места. Валеев бросил взгляд вбок, увидел вспухающее на месте окружённого солдатами грузовичка облако, мгновенно превратившееся в несущуюся на их такси стену твёрдого, пыльного воздуха, и даже успел сказать «бля!», хоть и не до конца, а вот пригнуться уже не успел – обрушившийся на машину удар выбил из него сознание.

                                            * * *

Ощущение было странным – словно мозг болтается на ниточке в гулкой пустоте черепа, вызывая приступы головной боли и тошноты. Это была не первая полученная Маратом контузия, но предыдущие чувствовались как-то иначе.

Резкий хлопок где-то неподалёку заставил открыть глаза, что мгновенно спровоцировало новый прилив безблагодатности. От немедленного сблёва отвлекла вспышка страха – «Почему всё такое мутное, неужели глаза зацепило?!». Ах, да, сетка на парандже… не, на бурке, точно. Такси, дорога, шахид. Вспомнил.

Ещё один хлопок, в котором на этот раз безошибочно угадывался одиночный выстрел из «калаша». Проморгавшись и слегка очухавшись Марат, стараясь не слишком шевелиться, оценил обстановку. Взрывом такси не перевернуло, но изрядно помяло. Артур безжизненным кулем обмяк на сиденье, и, судя по количеству пропитавшей ткань крови, дела у него обстояли очень так себе. Фатих булькал и даже слегка ворочался за рулём, что, наверное, было не слишком осмотрительно – сквозь наполовину вдавленное внутрь лобовое стекло виднелись хваткие бородачи в чём-то понтово-тактическом, собиравшие всё ценное на разгромленном блокпосту, и не забывавшие при этом контролировать разбросанных по земле сирипутов одиночными в голову. Один из хватких ребят снимал наиболее живописные моменты на камеру.

Водитель застонал громче и, зачем-то, попробовал открыть дверь. Сделал он это зря – ближайший из незнакомцев, почти не отрываясь от сбора лута, быстро и плавно поднял автомат. Стукнул выстрел, Фатих дёрнулся и затих, уронив простреленную голову на руль, стрелок (кажется, вообще не смотревший на мишень) продолжил шмонать карманы мёртвого солдата. Судя по раздражению, с которым бородач отпихнул тело, ничего интересного он там не нашёл. Оно и немудрено – это же салага, тащивший ленту, откуда у него что-то ценное?

Один из компаньонов бородача что-то сказал, тот ответил, оба рассмеялись, через секунду к ним присоединились остальные. Марат искренне помолился Аллаху, Христу, Кхорну и вообще всем известным богам, до Нургла включительно, что обсуждали не что-нибудь вроде «А давай такси подожжём, там вроде кто-то есть ещё, забавно будет», и тут до него дошло, что говорили не на арабском, а на чеченском. Не то чтоб он понимал нохча-мову, но слышал её эти полгода достаточно, чтобы опознать – звучание чеченского довольно специфично. Что это даёт? А хрен его знает…

Путешествие в Тартус закончилось, не успев толком начаться, это понятно. Уничтожение блокпоста – не шутка, дороги перекроют и начнут тщательно шмонать весь транспорт и всех пассажиров, так что никуда он не уйдёт. Асадиты будут обозлены потерями, что именно они сделают с попавшим к ним в руки контуженным моджахедом Марат точно не знал, но что судьба Фатиха покажется недосягаемой мечтой – однозначно.

Можно, конечно, выдать себя за русского, раненного при нападении и успевшего скрыться. Убить его, скорее всего, не убьют, зато вполне могут продать в тот же Халифат – там за пленных русских хорошо платят, даже за наёмников, а уж за федералов так и вообще. Но, допустим, сирипуты попадутся честные (или, что куда вероятнее, ссыкливые), и просто передадут раненного русским. Фильтр он не пройдёт, понятно, и, в лучшем случае, отправится лет этак на двадцать во что-нибудь строгого режима. А могут и грохнуть на месте, не заморачиваясь. Или грохнуть заморачиваясь, что возвращает к первому пункту.

Чеченцы, тем временем, закончили сбор трофеев и явно намерились отчаливать. Совсем молодой парень, с толком ещё не выросшей бородкой, убрал камеру и бросил задумчивый взгляд на помятое такси. Хочет проверить на предмет хабара? Или мину-сюрприз поставить? Дожидаться итогов размышлений Марат не стал.