— Ксюша… Что ты творишь! — с отчаяньем процедил он сквозь зубы и бросился на улицу как был — в одной рубашке.
8. Источник
Артур выскочил в залитый потоками воды и мглой переулок, но даже при свете фонаря мало что сумел рассмотреть. Только чутье помогло ему отыскать Ксюшу: она стояла за чертой света, тяжело прислонившись к покосившемуся забору. Промокшая и замерзшая до костей.
— Ты почему в дом не зашла?! — воскликнул Артур, но не получил ответа.
Ксюша попыталась двигаться, с большим трудом отлепилась от мокрых досок — и едва не упала. Забыв даже о том, чтобы ругаться, Артур легко поднял её на руки и почти бегом кинулся к дому.
— Трэя, ты можешь… — начал он.
— Ясно.
Артур ворвался в дом и на мгновение опустил взгляд на лицо Ксюши: бледное, с искусанными губами и опущенными веками. Она даже не дрожала уже и, казалось, вот-вот потеряет сознание.
— Чайник тогда включи, — бросил Артур и поспешил во внутренние комнаты.
Её бы сейчас засунуть под горячий душ — но как, если на ногах не держится? Глупая девчонка, почему она не зашла, зачем ждала под дверью, пока не уйдет посетитель?! Да, он сам запретил ей пересекаться, но не себе же во вред!
Ксюша пришла в себя, уже в его комнате, лёжа на кровати, когда Артур стянул с неё тонкие колготы и начал снимать промокшее платье.
— Не надо… зачем… — пробормотала она слабо и попыталась прикрыться, оставшись в одном белье. — Не трогайте…
А сейчас-то у неё взрослые мысли в голове! Вот только Артур, даже глядя на это красивое, стройное тело, хотел только одного — наорать за такое поведение. Нет, сначала помочь, но потом — отчитать в самых резких выражениях, чтобы в эту светлую голову наконец-то проникла простая мысль: себя надо любить! И беречь!
— Затем, что ты себе сейчас всё отморозишь! — коротко огрызнулся он, отпихнув слабые, ледяные руки и поднеся ладони к груди, к области сердца. — Лежи спокойно!
На все другие способы просто не оставалось времени, и Артур пошел на крайность — делился напрямую с Ксюшей своей силой, разгонял ей кровь, заставлял сердце биться быстрее, согревая онемевшие конечности и органы. Нет, обморожение на южном побережье никому не грозило, но вот подхватить воспаление лёгких, отморозить почки или заполучить серьезные проблемы с придатками Ксюша рисковала.
К счастью, согревалась она очень быстро. Щеки зарумянились почти моментально, заалели приоткрытые губы, даже на лбу выступил пот.
— Жарко, очень… — прошептала она, умоляюще взглянув на Артура из-под полуприкрытых век. — Хватит, пожалуйста.
— Потерпи пару минут, надо хорошо прогреть, — уже мягче отозвался он, всё так же не касаясь тела и медленно опуская ладони к животу. Внезапно вздрогнул и удивленно моргнул.
— Больно, печет! — вскрикнула Ксюша, отчаянно схватив его за запястье и заставляя отдернуть руки — потому что сама обожгла. Словно он прислонился кожей к горячей сковороде. — Простите, — всхлипнула Ксюша, заметив оставшийся розовый след. — Я же просила…
Вот теперь Артур тихо и витиевато выругался, осознав, что он наделал. Так долго не хотел принимать очевидное, что в итоге чуть девочку не сгубил — ей нельзя было вливать силу, она сама была — источник. Молодой, не проснувшийся толком, но такой яркий… Подобные ей, научившись управляться со своей энергией, запросто становятся целителями, умелыми ремесленниками, многодетными матерями — без труда и боли. Если не сгорают в собственном свете. И если бы Мия подождала всего один день…
Ксюша металась по кровати в охватившей её внезапной лихорадке, комкала одеяло, что пыталась натянуть на себя, крутилась и что-то бормотала. Светлые волосы прилипли ко лбу, губы пересохли и побелели.
— Трэя, — позвал Артур.
— Я не хочу, — голос куда-то пропал. — Это изменит её навсегда. Они все увидят.
Он знал. Совсем немного магии, ему подвластной, и у Ксюши никогда больше не будет проблем с родителями, парнями, учебой или работой. А главное — она станет такой, как он, и надолго останется здесь. Призраки захотят служить ей, чтобы получить немного энергии или возможность поговорить через неё со своими близкими, а при желании… она может вернуть кого-то к жизни в своем теле.