Шантаж

Хэтли вдруг страшно захотелось выпить хотя бы пару глотков бурбона. Да, полностью оправдать себя перед судом присяжных было практически невозможно, он и так скостил себе почти половину срока, однако и второй половины вполне достаточно, чтобы окончить здесь свои дни. К концу срока ему будет шестьдесят пять, но Хэтли был абсолютно уверен, что не доживет до этого возраста.

Бич вышел из комнаты, не выключив телевизор, и направился к себе. Было десять часов вечера, и следовало укладываться спать. У дверей своей камеры он столкнулся с соседом Робби – молодым парнем из штата Кентукки, который получил срок за двести сорок ограблений жилых домов. Робби грабил дома, а потом продавал украденное оружие, бытовую технику и всякую мелочь, а на вырученные деньги покупал кокаин.

Он сидел здесь уже четыре года, считался ветераном и именно поэтому занял нижнее место на двухъярусной койке.

– Спокойной ночи, Робби, – сказал он и выключил свет.

Бич забрался в постель и укрылся до подбородка тонким одеялом.

– Спокойной ночи, Хэтли, – прозвучал снизу мягкий голос сокамерника.

Иногда они болтали в темноте, совершенно не опасаясь, что кто-то может их подслушать. Стены здесь были толстые, кирпичные, а дверь металлическая. Робби было всего двадцать пять лет от роду, а когда он выйдет из тюрьмы на свободу, ему исполнится сорок пять. Прекрасный возраст, когда можно все переиначить и начать новую жизнь. Промежуток времени между отбоем и сном был для Бича самым ужасным.

В голову лезли дурные мысли, избавиться от которых было практически невозможно. Он вспоминал ошибки молодости, все, что приобрел и потерял, упущенные возможности, минуты отчаяния и так далее. Как он ни старался, никак не мог приучиться засыпать сразу после того, как закроет глаза. Это было бы слишком просто. Сначала нужно было отдать себя в руки своего внутреннего палача, и только после его жестокой казни, когда сил уже практически не было, он мог позволить себе такую роскошь, как беспокойный и тяжелый сон.

В последнее время Бича стали донимать мысли о том, что на воле подрастает внучка, которую он так и не успел повидать. Да и дети не давали покоя. В целом они были неплохими людьми, но кто знает, как именно скажется на них отсутствие отца и вольное поведение матери. Что же касается жены, то о ней он никогда не думал. Зато довольно часто вспоминал о ее деньгах. И еще он нередко размышлял обо всех своих друзьях.

Когда-то он считал их близкими и преданными, но где они сейчас и почему забыли о нем?

Годы в тюрьме и никакого будущего. Одно только прошлое, да и то не очень радостное. Даже лежавший на нижней койке Робби имел все основания надеяться на будущее и реальную возможность начать новую жизнь. А он? Что осталось ему? На что он может надеяться? На что уповать? На кого опереться в трудную минуту? Иногда грустные мысли приводили его в такое отчаяние, что хотелось как можно быстрее окочуриться и оказаться в теплой и благодатной земле родного Техаса на заднем дворике той самой церкви, которую он помнил с детства.

Вот только бы нашелся добрый человек и купил ему надгробную плиту.

Глава 6

День 3 февраля стал да Квинса Гарба самым ужасным днем в его жизни. Более того, он вполне мог стать последним, и непременно стал бы таким, если бы в этот день его личный врач находился в городе. Без него Квинс не мог достать нужное количество снотворных таблеток, а свести счеты с жизнью при помощи оружия у него просто не хватило смелости.

Начинался этот день хорошо и приятно, впрочем, как всегда. Он поздно встал, неплохо позавтракал и какое-то время наслаждался одиночеством, что бывало довольно редко. Его двадцатишестилетняя жена к этому времени уже уехала в город на какой-то благотворительный праздник, где должна была собирать деньги для нужд бездомных. Она занималась благотворительной деятельностью уже много лет, и это, к счастью, отнимало у нее столько времени, что он мог не видеть ее целыми днями.

Когда Квинс вышел из своего огромного дома на окраине городка Бэйкерс, что в штате Айова, начался сильный снегопад. Квинс быстро забрался в свой длинный дорогой «мерседес» черного цвета и через десять минут уже был возле банка, которым управлял. Квинс Гарб был довольно известным человеком в городе и представлял интересы большого семейства банкиров, предки которых основали свое дело более ста лет назад. Он припарковал машину на стоянке, которая давно была зарезервирована исключительно для него, но в банк не пошел, а быстро свернул за угол и направился на местную почту, куда захаживал не реже двух раз в неделю. В течение довольно длительного времени он арендовал там небольшой сейф, о котором не знали ни жена, ни его секретарь, ни кто-либо другой.