Шапка live, или Искусство выживания

– Дети, я… – дядюшка нерешительно покашлял и склонил голову знакомым Красной Шапочке образом, Волк делал точно так же. – …очень виноват перед вами, и хотел бы, кхм, попросить у вас прощения. Володя, я тебя недооценивал… и вообще вел себя не по-волчьи. Ты доказал, что твой выбор – не просто блажь, не прихоть, а взвешенное решение взрослого волка. И сейчас, когда я увидел твою невесту, прошу прощения у тебя и у нее. А тебе, дочка, наверняка подойдет к платью вот это.

И дядюшка развернул сверток, выпустив на волю роскошную горностаевую шубу.

– Дядя… – Волк хотел что-то сказать, но Василий Спиридонович жестом остановил его:

– Вовчик, мне было тяжело признать, что я не прав. Я никогда не верил, что могу быть неправым. Потому прошу, только не спорь со мной сейчас, хорошо? Моя гордость может опять взять верх над здравым смыслом, а мне бы этого очень не хотелось.

Волк кивнул и промолчал, а дядюшка под восхищенными взглядами персонала, подошел к Красной Шапочке и накинул шубу на ее плечи. Его жест был встречен бурными аплодисментами, переходящими в овацию.

– Первый раз пожалела, что на улице не зима, – вертелась перед зеркалом, оглаживая шубу, Оленька.

* * *

Помолвку хотели отпраздновать в «Дольче Вита», но затем выбрали все-таки «Метрополь», так как в «Дольче» в тот день оказалось людно. К тому же часть приглашенных была чересчур плотоядна, чтобы получать искреннее удовольствие от мороженого и фруктового салата, а в «Метрополе» мясная кухня просто неповторима.

Отпраздновали скромно, по-семейному. Пришли только свои – Волк с Красной Шапочкой, матушка со Львом Львовичем, бабушка со своим Феликсом Иосифовичем, не забывшим на сей раз скрипку. А еще на торжестве присутствовали дядюшка Волка и бабушка Арина Родионовна, которую Василий Спиридонович привез с собой. Также на встрече были замечены другие официальные лица, а именно – Внутренняя Богиня, Разумей Занудович, Девочка-Девочка, небритый Купидон и даже померанский шпиц Дейзи, приучившийся смирно сидеть в красношапкиной сумочке, благо со стола ему перепадало довольно много, а набить пузико Дейзи был не меньший любитель, чем его мохнатый хозяин Волк.

Стас Михайлов, группа «Виагра» и Григорий Лепс встречу проигнорировали, а точнее, их просто забыли пригласить.

– Между прочим, не зря я сюда съездил, – вещал дядюшка. – Поговорил тут накоротке с управляющим этого «Плюмажа», завтра подмахнем контракт, и я ему буду поставлять свои шубы. Совместил, так сказать, приятное с полезным.

Ольга пригласила и Плотву, но та, услышав голос подруги и особенно увидев ее счастливое лицо, быстро свернула разговор:

– Мы с Ашотом в Париже, заказываем платье, гостиницу и ресторан. Так что приехать смогу только на вашу свадьбу.

– А как Семен? Ты его видела еще раз?

– Видела… сама приехала на киностудию… короче, мне некогда, поболтаем при встрече.

Вид у подружки был одновременно гордый – за приобретение миллионера в собственность, и несчастный – она впервые влюбилась и потеряла свою любовь.

Матушка и режиссер расположились по разные концы стола и то и дело бросали друг на друга обиженные взгляды, причем Брюковкин заметно сердился, когда сидящий рядом с матушкой Василий Спиридонович принимался за ней ухаживать. Впрочем, дядюшка оказался неожиданно очень галантным и воспитанным и ухаживал за всеми присутствующими дамами в радиусе досягаемости, кроме разве что Внутренней Богини, и то потому, что та была для него невидима. Но делал он это совершенно без всякой задней мысли.

В самом начале раута Волк, уже в присутствии свидетелей, повторил свое предложение Красной Шапочке и подтвердил серьезность намерений кольцом, которое вполне могла бы себе позволить миллионерша и сопродюсер Европа.

После всеобщего знакомства и первых рюмок Лев Львович «невзначай» пересел ближе к Василию Спиридоновичу.

– А вы, кстати, не хотели бы проспонсировать полнометражное кино? – как бы между прочим поинтересовался режиссер у дядюшки Волка. – Я планирую сделать фильм на основе «Волка с Уолл-стрит» с вашим племянником в главной роли. Если хотите, в основу биографии главного героя мы можем положить вашу жизнь, ну и сделать продакт плейсмент широчайший, само собой.

– Заманчивое предложение, – Василий Спиридонович задумчиво повертел в пальцах вилку с насаженным на нее маринованным огурчиком. – Но… знаете, в моей биографии есть то, за что мне стыдно, и…

– Как и у всех нас есть за что краснеть, – заверил его режиссер, искоса глядя на прислушивающуюся к беседе матушку. – У каждого человека в жизни случаются ошибки. Как сказал Сенека в начале первого века, человеку свойственно ошибаться, не важно, белый он, черный или серый и с хвостом.

Дядюшка решительно ткнул вилкой в бифштекс и сказал:

– Я ведь был на месте нашего Володи. Влюбился по уши в… не важно. Она была человеком, в смысле, Homo Sapiens. Против наших отношений оказались все – и мои родители, и ее. В конце концов мы не выдержали давления, разругались и разошлись. И больше я не женился, детей нет.

Он с остервенением одним ударом отсек шмат от бифштекса и моментально, почти не жуя, его проглотил.