Шараф-наме. Том II

Тело того покойного государя[814] по [соблюдении] церемоний захоронения перевезли из стольного города Казвина в священный Мешхёд и погребли рядом с дарующей успокоение пресвет-лой могилой и благоуханной усыпальницей Имам Ризы — [да будет] над ним благословение и восхваление [господне]!

Год 985 (1577-78)

Ночью 16 рамазана этого года шах Исма'ил [Сани] отбыл из бренного мира в мир вечности. Подробности этого события таковы.

Шах Исмаил был государем, наделенным мягким нравом и острым разумом, и прославился благоприобретенными личными достоинствами и духовными совершенствами. На поле брани он был львом, наносящим раны, среди пирующих — облаком, рассыпающим перлы [остроумия]. От чрезмерного великодушия в его глазах золото наивысшей пробы и не представляющий ценности камень были одинаковы. Благодаря его широкой благотворительности море и копи не могли обеспечить его [драгоценностями] и на один день дарения. Стихотворение:

Узрело море, как он постоянно [кого-то] вознаграждает, /254/Рукоплескало ему в смущении перед его десницей.Не спорь! Где копьям до его десницы?Ведь в его деснице [после благодеяний] останется лишь ветер.

Однако при этом он был мрачного, резкого нрава и груб в разговоре, тяжело карал за легкую провинность, а за одну шутку жаловал бесчисленные милости, о чем уже упоминалось по [разным] поводам выше и в сочинениях, подобных [нашему].

Вначале шах Исма'ил жил под сенью покровительства своего великого родителя, пока в 963 (1555-56) году не удостоился управления Хорасаном. Вскоре стараниями завистников с этой должности он был смещен и заключен в крепости Кахкахе. Спустя двадцать лет, проведенных [шахом Исма'илом Сани] в заточении в той крепости, его отец умер. С одобрения кызыл-башских эмиров и знати он оставил крепость и восшествовал на престол государей Ирана. Лишенный рассудительности, он пожелал, еще не достигнув независимой и суверенной власти, в отличие от своих отцов и дедов запретить хулу в отношении [суннитских] шейхов, владыки луны и солнца 'Усмана, правдивой Айше и остальных десяти благовестных — да будет ими доволен Аллах! — и так повести [дела], чтобы в государстве Ирана сунниты и шииты — каждый следовали своей вере и в дела друг друга не вмешивались. Поскольку кызылбаши закоснели в ереси, от таких действий они возымели к нему отвращение, решили при любом удобном случае погубить того просвещенного, справедливого, благочестивого государя и даже сговорились в этом деле с его супругой Парихан-ханум.

Однажды вечером тот высокодостойный падишах с сыном кондитера[815] Хасан-беком, /255

/ своим любимцем, отправился в один из своих личных покоев и уснул на ложе отдохновения. На следующий день после обеда его вынесли оттуда мертвым, а Хасан-бека полуживым. Сколько эмиры и знать ни дознавались и ни расследовали, истину в том деле не узнал никто. Амир-хан туркиман и другие кызылбашские эмиры, находившиеся в Казвине, соблюли необходимые [церемонии] захоронения и погребения того [ныне] обитающего в раю государя, [чьим] прибежищем [служат] райские сады. Стихотворение:

Когда от боли и мучений наступит смертный час[816],Судьба найдет способ[817] [погубить] человека.Любой нездоровый плодУпадет на землю и от собственного сотрясения.

Когда тело умерло и серебряный стан истлел,К чему благоуханный саван и бронзовый гроб?

Через два дня послали в Шираз за Султан Мухаммад-мирзой. Тот прибыл в Казвин в сомнении и колебаниях, поскольку к этому делу совершенных способностей в себе не находил.

В этом же году повелитель мира, государь эпохи, покоритель царств султан Мурад-хан пожелал пустить земли страны персов на ветер уничтожения и бренности по той причине, что шах Исма'ил допустил в отношении высокого порога действия, противные обычаю и закону. До слуха бесподобного, несравненного султана неожиданно дошлр известие о смерти шаха Исма'ила, но он по-прежнему продолжал следовать тому намерению.

Год 986 (1578-79)