Шато д'Иф и другие повести

Ни одна из этих возможностей не привлекала Кийта. Он вернулся на главную улицу. Торговец табачными изделиями заверил его в том, что в Дасаи ни один владелец автомобиля никогда не остановится, чтобы подобрать «голосующего» пассажира — за исключением водителей трех древних городских такси. Лавочник указал на старый черный «Ситроен», стоявший поодаль в тени раскидистой саподиллы. Таксист — тощий старик в белых шортах, выцветшей голубой рубашке и парусиновых туфлях, бездельничал у киоска, торговавшего газировкой с сиропами и дробленым льдом. Хозяйка киоска, пышнотелая женщина в блестящем черном платье с золотистыми и оранжевыми узорами, ткнула таксиста мухобойкой, обратив его внимание на Кийта. Водитель неохотно пересек тротуар: «Господин желает куда-то ехать?»

Исполняя роль варвара из глубинки, Кийт с сомнением погладил длинный подбородок: «Я попробовал бы с тобой поехать, если ты не попытаешься меня надуть».

«У меня твердые расценки! — без особого энтузиазма заявил таксист. — Три рупии за первый километр, а потом по одной рупии за каждый следующий. Куда вы хотите ехать?»

Кийт сел в машину: «Поедем вдоль берега реки, вверх по течению».

Дребезжащий «Ситроен» выехал из городка по грунтовой дороге, тянувшейся главным образом вдоль берега. Дорогу окружали засушливые пустоши, поросшие терновником; время от времени попадался массивный баобаб. Проехав несколько километров, водитель стал нервничать: «Так куда, все-таки, вы желаете приехать?»

«Останови здесь», — сказал Кийт. Таксист неуверенно притормозил. Кийт вынул деньги из кожаной поясной сумки: «Я хочу проехаться на твоей машине. Один. Можешь подождать под этим деревом».

Таксист стал энергично протестовать. Кийт всучил ему купюру достоинством в сто рупий: «Не спорь! У тебя нет выбора. Я могу отсутствовать несколько часов, но ты получишь свою машину в целости и сохранности — и еще сотню рупий в придачу — если подождешь меня здесь».

Водитель вышел из «Ситроена» и, прихрамывая в пыли, удалился в тень высокого желтого эвкалипта, а Кийт поехал дальше.

Местность становилась более приятной. Вдоль берега росли пальмы; иногда попадались огороды; Кийт миновал три деревни, состоявшие из круглых глинобитных хижин с коническими крышами из сушеных листьев. По сонливой коричневой реке то и дело проплывали челноки, а один раз — баржа, груженая дровами и ведомая на буксире смехотворно маленькой весельной лодкой с подвесным мотором. Кийт проехал еще километров пятнадцать, и ландшафт снова стал негостеприимным. Река, словно позолоченная жарким солнцем, петляла между грязевыми отмелями, где загорали небольшие крокодилы; берега сплошь заросли папирусом и густым хвойным кустарником. Кийт остановил машину и сверился с картой. Первым сколько-нибудь многонаселенным городком на его пути, где мог бы причалить баркас, чтобы выгрузить пассажиров, был Мбакуэссе, в сорока километрах — слишком далеко.

Кийт засунул карту в чемоданчик и вынул оттуда банку бриллиантина — по меньшей мере, на ярлыке значилось, что это был бриллиантин. Поразмышляв немного, Кийт составил план действий.

Теперь он ехал медленно и через некоторое время нашел место, где крутой берег излучины возвышался над судоходным руслом реки. Кийт оставил машину за порослью высокого бамбука с красными сочленениями стеблей и занялся приготовлениями. Он облепил небольшим количеством «бриллиантина» необычно тяжелую ромбовидную лепешечку из коробочки с пастилками от кашля и прикрепил получившийся комок липкой лентой к толстой сухой палке. Вынув из чемоданчика моток тонкой веревки, он привязал к одному концу камень, отмотал веревку метров на шесть и привязал к ней палку. Затем, остерегаясь гадюк, крокодилов и огромных, шелестящих крыльями ос, устроивших норы в обрывистых речных берегах, он пробрался через хвойный кустарник к самому краю воды. Отмотав еще метров тридцать веревки, он размахнулся и забросил палку и камень в реку, как можно дальше. Камень опустился на дно, тем самым заякорив палку, плававшую с другой стороны речного русла — именно там, где, по расчетам Кийта, она должна была находиться.

Прошел час, еще один. Кийт сидел в тени кустов, дыша смолистым воздухом, исходившим от хвои, и болотистыми испарениями реки. Наконец послышался рокот тяжелого дизельного двигателя. Появился типичный для африканских рек баркас — метров двадцать в длину, с каютами первого класса на верхней палубе и каморками второго класса на главной палубе; остальные пассажиры сидели на тюках и на корточках, стояли и ютились в тесноте во всевозможных позах везде, где оставалось место.