Щедрый подарок судьбы

Она замолчала, ожидая, когда Джейми оторвет взгляд от двери.

– И что он умел делать?

– Он разговаривал с животными, особенно любил общаться с ослами. Он запрыгивал на спину осла и катался на нем по лугу, где было много цветов и насекомых. По-моему, он еще отлично понимал кошек, но относился к ним с презрением и почти не общался, поэтому я не могу сказать с полной уверенностью.

Джейми улыбнулся, в точности как отец, и Джо подавила вздох.

– Думаю, кошки его понимали, они очень умные.

– Ты прав. Итак, однажды…

На середине ее рассказа вернулись Беннейт и няня, в руках которой была чашка отвара, пахнущего ромашкой и мятой. Беннейт сел на кровать, приподнял сына и стал поить его, делая большую паузу между глотками. Джо вновь отметила, как неуклюжи его движения, как неловко он ухаживает за сыном, несмотря на большое желание помочь. Определенно, он поступал так и раньше, отделял себя и ребенка от остального мира. Она ста ла нарушителем их общих личных границ. Поразмыслив, Джо вновь решила для себя, что, как бы то ни было, она останется с Джейми.

Няня Муди замерла у стены, ожидая в любое мгновение получить взгляд осуждения из-за желания остаться или даже приказ удалиться. Встретившись глазами с Джоан, женщина неожиданно добродушно улыбнулась, синие глаза засветились. Джо, опешив, улыбнулась в ответ и сразу потупила взгляд, решив, что няня заметила, как она смотрит на герцога.

Когда чашка опустела, Беннейт уложил сына на подушки и накрыл, плотно подоткнув одеяло. Они сидели и слушали, как дыхание его становится ровнее и спокойнее. Наконец мальчик уснул, и все вышли в коридор.

– Я не буду на ночь закрывать дверь в комнату Джейми, если что-то случится, пошлю за вами. – Няня Муди поклонилась и вернулась в покои.

Джо оглядела измятую юбку платья, покрытую пятнами, – красивый наряд испорчен.

– Вам следует сменить галстук, если собираетесь вернуться к гостям, ваша светлость.

Он перехватил ее руку и пожал.

– Спасибо, Джо.

– Не боитесь выглядеть глупо?

– Выражать благодарность – глупо? Скажите, почему вы сразу не сообщили мне? Я узнал, что Джейми заболел, только спросив о вас у Юэна. Ангусу я уже сделал выговор.

– Не хотела отвлекать вас, по крайней мере пока не выяснится, насколько все серьезно.

– Не вам принимать такие решения.

Слова ранили, будто удар кнута. Джо сделала несколько шагов, но ее остановил голос герцога:

– Постойте, Джо, я неверно выразился…

– Вас ждут гости, ваша светлость.

– Не ждут. Я со всеми попрощался, когда Ангус ходил на кухню за отваром. Уже глубоко за полночь, думаю, все расходятся. Это не лондонский бал.

– Спокойной ночи, ваша светлость.

– Подождите, Джо. Я вам благодарен, искренне, но заботиться о Джейми – моя обязанность. Для его же пользы он не должен к вам привязываться. Если вы беспокоитесь о нем…

Они уже подошли к дверям ее комнаты, Джоан взялась за ручку двери, но вспыхнувшая ярость заставила ее развернуться.

– Если я беспокоюсь? Как вы смеете так говорить? Идите к черту, Беннейт Лохмор!

– Тише, прекратите орать. Я не хотел вас обидеть. – Он затолкал ее в комнату и закрыл за ними дверь.

– Я не ору! Вы не хотели меня обидеть сейчас, не хотели обидеть раньше, но только это и делаете! Я вас ненавижу!

Беннейт неожиданно рассмеялся. Худшей реакции она и ожидать не могла. Понимая, что ведет себя как ребенок, на пустом месте устроивший истерику, тем не менее и не думала успокаиваться. Открыв дверь, Джоан принялась выталкивать Беннейта в коридор. Он отступил на шаг, поймал ее руки, лишая возможности продолжать борьбу. От бессилия она заплакала.

– Джо, прошу, не надо. Ах, Джо… – Он отпустил ее запястья, но лишь для того, чтобы привлечь к себе и крепко обнять.

Джо перестала сопротивляться и ему, и внутренней боли, и обиде.

– Я о вас даже не вспомнила, – выпалила она. – Думала только о том, как скорее подняться к Джейми и помочь. И конечно, я не собиралась вставать между вами, как грустно, что вы подозреваете меня в таком коварстве. – Всхлипнув, она добавила совсем не к месту: – И мое платье испорчено, Бет будет мной недовольна.

– Джо, умоляю, прекрати плакать. Прости меня, пожалуйста. Я очень испугался за сына, а в такие моменты часто делаю глупости. Умоляю, успокойся, дорогая…

Губы коснулись ее виска, слова согревали теплом и нежностью. По телу побежала дрожь, от смущения Джоан резко выдохнула и постаралась взять себя в руки. Какой смысл в его нежности и объятиях? Они лишь подпитывают в ней ненужную надежду. Он назвал ее дорогой? Нет, это не больше чем простое желание успокоить. И только поэтому руки его поглаживают ее спину, спускаются ниже к бедрам. Он лишь хочет, чтобы она перестала плакать и пришла в себя. Однако тело ее отказывалось соглашаться с мыслями, оно будто таяло, поддавшись очарованию улыбки и теплу ласковых слов.

– Джо…