Щедрый подарок судьбы

Джоан с облегчением вздохнула, позволила увести миледи и отправилась искать Ангуса. Он стоял, опершись на перила, с привычным безмятежным выражением, однако Джоан насторожилась.

– Что случилось, Ангус?

– Не волнуйтесь, миссис Джо, все нормально, только вот Джейми приболел и зовет вас. Похоже, ему просто нужно внимание.

Джоан кивнула, подобрала юбки и стала подниматься по лестнице, с трудом справляясь с волнением. Зная Ангуса, она предполагала, что положение намного сложнее, чем он пытается представить.

– Где проживает ближайший доктор, Ангус? – спросила она, останавливаясь.

Ангус поморщился, отчего его шрамы превратились в бугры, быстро поднялся по лестнице и встал рядом.

– Доктор Гаррис уехал на этой неделе в Эдинбург, остался только доктор Митчелл, но к этому времени он обычно успевает влить в себя немало виски. Если посылать за ним после заката, надо звать и священника. Не хотелось бы сообщать Беннейту, то есть его светлости, вдруг дело не серьезное. Сегодня такой важный вечер.

– Сначала посмотрим на больного, потом примем решение.

Джоан вошла в комнату, кивнула няне Муди и склонилась над лежавшим в кровати Джейми. Он свернулся клубком, завернувшись в одеяло почти с головой, и она сразу поняла, что дело не в обычных капризах. Глаза закрыты, лицо белое, точно мел, на лбу испарина.

– Пусть придет Джо, – пробормотал мальчик, и она подалась вперед.

– Я здесь, милый.

– У меня болит животик. Хуже, чем тогда, в карете…

Она села на край кровати и положила руку на лоб. Холодный. Но тревога в душе отчего-то только нарастала.

– Он спал? – Она посмотрела на няню. Та покачала головой.

– Впрочем, я толком не знаю, миссис Лэнгдейл. Услышала, что Джейми стонет, и пришла. – Няня выглядела обеспокоенной.

Джо погладила липкую щеку и внезапно заметила что-то красное в уголке рта. На мгновение ее охватил ужас. Неужели кровь? Тельце Джейми содрогнулось.

– Ангус, быстро несите тазик!

Тот отреагировал незамедлительно, и через пару секунд таз стоял на полу ровно над поднявшейся головой Джейми. Несколько минут длились вечность: рвота, стоны, всхлипы и бормотания. Страдания мальчика передались Джо, она замерла, а потом обхватила его и прижала к себе, почувствовав, как дрожит маленькое тельце. Взглядом она велела Ангусу вынести таз, тот взял его с отвращением лондонского денди и поспешил прочь из комнаты.

Няня Муди протянула Джо мокрое полотенце, и она стала протирать лицо Джейми, одновременно поглаживая по спине, успокаивая.

– Джейми! Что случилось? – Дверь распахнулась настежь, и ворвался Беннейт.

– Тихо, – нахмурилась Джо и положила мальчика на подушки.

– Что случилось? – Он повернулся к ней и сверкнул глазами.

Потом сел на кровать с другой стороны и повернул к себе лицо сына. Его собственное стало таким же бледным.

Джейми застонал, из уголка глаза стекала слезинка.

– Прости, папа…

Беннейт опять посмотрел на Джо, взгляд стал суровым и буквально прожигал насквозь.

– Кто-нибудь скажет мне, что с ребенком?

– Слишком много булочек, – ответила Джоан и принялась протирать лицо мальчика полотенцем. – Не волнуйся, Джейми. Тебя никто не будет ругать.

– Булочек?

– Полагаю, Джейми не стал ждать, пока наказание будет отменено, и решил насладиться булочками миссис Мерри. Надо отдать ей должное, булочки просто восхитительные. – Она чуть склонилась к мальчику. – Прости, дорогой, я не могла не сказать.

Мальчик поднялся, лицо его было в слезах. Беннейт крепко обнял сына.

– Мне очень плохо, папа.

– Ничего, Джейми, все пройдет. Все пройдет.

Но Джейми замотал головой и зарыдал в голос.

Джо подумала, что сейчас их хорошо бы оставить, но отчего-то не двинулась с места. Джейми медленно освободил руку и подсунул под ее ладонь, лежащую рядом на одеяле. Беннейт вновь метнул на нее яростный взгляд, видимо сочтя жест предательством. Возможно, так оно и было, но Джо решила для себя, что Лохмор просто напуган и ревнует сына к ней. Это неприятно, но не настолько, чтобы она сдалась и ушла.

В комнате было тихо, никто не проронил ни слова. Беннейт взял из ее рук полотенце и принялся сам протирать лицо сына. Джейми немного успокоился, слезы высохли, щеки приобрели естественный цвет, а вскоре прошла и дрожь.

– Я больше никогда не буду есть эти булочки с джемом, папа, – прошептал он. – Никогда, никогда.

Беннейт отложил полотенце и улыбнулся.

– Думаю, некоторое время ты к ним точно не притронешься. Хочешь поспать?

– Я хочу пить.

Беннейт повернулся и краем глаза посмотрел на стоящих у двери Ангуса и няню Муди.

– Я скоро вернусь, Джейми, – произнес он, вставая.

Все трое удалились, а Джо осталась с Джейми.

– Я тебе рассказывала о своей собаке по кличке Шмель? – спросила она, увидев, как подрагивает его нижняя губа.

– У тебя была собака Шмель?

– Она была не совсем моя, как твой Флопс. Ее хозяином был фермер, живший с нами на одной улице, но я считала его своим, к тому же он был совсем не такой, как все овчарки, и для охраны овец бесполезен. Он был мал для своей породы, мог ловить только шмелей и бабочек, но обладал одним качеством, не присущим другим собакам…