Щепа и судьба (СИ)

Возможно, именно тогда, почувствовав интерес к своим, так сказать, персонам, они каким-то непонятным нам, людям, образом начали влиять не только на ход моих мыслей, но и на всех, кто оказывался так или иначе участвующим в происходящих событиях. И внутри меня родилась несравнимая ни с чем радость от предстоящей работы над очередным сочинением, где главными героями должны стать мифические существа, обычно именуемые как нечистая сила. И не хотелось думать ни о каких запретах, выдуманных кем-то, и само будущее виделось сказочным, искрящимся, как новогодняя елка с лежащими под ней подарками. И сам себя ощущал этаким былинным богатырем, которому не страшны никакие темные силы и вражеские наветы, словно кто окатил меня живой водой, защищающей от всех бед и напастей.

Если бы мне пришлось сейчас вновь стоять на перепутье, решая, писать ли о тех странных существах и хорошо зная, какие испытания придется пережить после, то ни на минуту не задумался и повторил бы сделанное. Поскольку всякий автор готов пожертвовать собой во имя нового сюжета, и пока он в состоянии быть первооткрывателем, вправе называть себя человеком творящим, на которого вековые запреты не распространяются. А вправе ли он совершать подобные поступки, решать лишь ему одному и никак иначе.

И виделось оно мне весьма своеобразным, совсем не таким, как описано в многотомных трудах историков, а по большей части мистически-чудесным, загадочным, сказочным, где человек и шагу сделать не мог, не столкнувшись то с лешим, то с чертом или иной нечистью. Это потом уже после всеобщего разоблачения всего божественного и чудесного вместе с Богом стали отрицать и всех недругов рода человеческого, сделав их предметом насмешек и неверия. А они как жили — так и живут и никуда уходить от нас не собираются. И объяснения наши всему непонято-загадочному стали строиться на физико-математических законах, согласно которым нет ни рая ни ада, ни существ, что испокон века жили рядом с людьми и те нашли вполне приемлемые способы для совместного существования с ними. И большинство сказок слагалось о борьбе тех или иных героев с этими самыми силами. Но вот сказки остались, а образы, в них присутствующие, оказались вне закона. И никто пока что отменять его не собирается. Нет леших, домовых, русалок, змеев летающих, и все тут. И быть не может. Как говорится, начальству виднее, но у меня на этот счет со временем сложилось собственное мнение. Вот его-то мне и хотелось изложить, высказать в очередной нерожденной пока книге. И будущие герои ее были от того в полном восторге и подавали мне всяческие знаки, мол, давай, пиши, работай, а уж мы чем можем, тем непременно поможем.

От фабулы к замыслу и свершению

Если вы посчитаете или там предположите, что после этого началась моя так называемая творческая стезя, то ха-ха! Ошибаетесь… Примерно так же ошибся известный мореплаватель, попутав материки, а чтоб как-то выкрутиться, назвал их население практически одинаково, за что мы его почему-то до сих пор горячо славим и едва ли не боготворим. Берег, к которому прибило меня, был давненько так неплохо обжит и заселен если не аборигенами, то колонистами, считающими его исконно своим и сигналов «sos» не подающими. Впрочем, неосвоенных мест там было предостаточно — живи не хочу. Но законы, существующие на литературном материке, доложу я вам, во многом отличались не только от Моисеевых заповедей, не говоря о заветах Христовых, — возлюби ближнего своего и прочее, — но кое в чем мало соответствовали общепринятым государственным.

Может, окажусь слишком далеко от истины, сравнив его обитателей с теми, кто в лихие годы оказался за оградой приснопамятного ГУЛАГа. Но что-то общее, родственное меж ними проглядывалось. Паханы и мелкая шушера присутствовали и там. Естественно, были и авторитеты в законе, коронованные, но не на воровских сходках, а на вполне официальных пленумах, съездах. Обычно именно они председательствовали на внушительных собраниях, сидели почетными гостями на разных там встречах и выступали с речами правильными и даже поучительными перед детьми и ветеранами.

Государство, то есть партийная элита, к иерархии той относилась вполне благосклонно и разрешала существование этого литературного государства в определенных рамках, не забывая время от времени напоминать, с чьих рук они получают правительственные награды и премии, отдыхают в элитных пансионатах и за чей счет совершают многомесячные «творческие командировки». И все были довольны. А почему бы и нет? Ты хотел быть литератором? Так будь им! Хотел писать книги? Тебе никто не мешает это делать. Пиши на здоровье. Но… не перегибай палку. А то…