Щепа и судьба (СИ)

После недолгих размышлений нашел выход и из этого положения. Представим себе, что свадебку сыграли, гости на ней погуляли, а потом, как и положено, молодых проводили в спаленку, где невесте предстояло потерять свою девичью невинность. Вот тут начинается самый кульминационный момент, после чего все поймут: с нашей невестой что-то неладно. Невеста сбегает от своего суженого-ряженого обратно в родительский дом, но не из-под венца, как это изображается довольно часто самыми разными авторами, а с брачного ложа, не пожелавши расстаться со своей девичьей сущностью. Скандал на всю округу! А что с женихом? Покончил с собой от стыда! Что еще ему оставалось?.. На мой взгляд, именно так колдовские силы могли воздействовать на прекрасную девушку, не дав ей жить по общепринятым правилам;

Собрал разбросанные по столу листки с текстом, прочел свое собственное сочинение и чуть не выбросил его в находящийся рядом печной зев. Гадость, а не рассказ получился, аж самому противно. Не то!!! Несмотря на все старания, героиня моя оказалась особой неприятной, вечно чем-то недовольной. Одним словом — грымза, ни больше ни меньше. Но почему? А фиг ее знает. Не в ту сторону меня повело: или моего авторского опыта не хватало, или иное что, но вот такая непростая ситуация вышла, и нужно было как-то ее исправлять, менять героиню на более-менее привлекательную.

Стал искать объяснение, пытаясь понять, почему меня занесло не туда, куда хотел. И тут дошло: такой вижу ее, как автор. Гордячкой, озабоченной лишь своей собственной особой, а на других людей ей просто наплевать и растереть. Такая она есть и ничего с ней не сделать.

Ладно, решил, гордая значит. Будем лечить гордыню известным дедовским способом — отпаривать под всякие там наговоры и народные снадобья в обычной деревенской баньке. А что? Простуду там лечат, спину вправляют, дурь и то изгоняют, по словам знахарок, с которыми мне пусть и не часто, но приходилось иметь дело. Попробуем и с гордыней справиться.

Набросал довольно легко сценку ее похода в баню с одной такой знахаркой, где та чего-то шептала, на каменку воду плескала и девку ту лечила одной ей известным способом. Перечитал. Мура чистейшей воды! Все реплики словно со страниц центральных газет позаимствованы, диалоги детские и наивные, а сам сюжет оказался настолько картонным, ходульным и не живым — самому противно. И, самое главное, не верится во все написанное!

Грустно мне стало. Впору не только руки опустить, но и голову класть на ближайший чурбанчик и не поднимать ее оттуда, пока не наступит просветление. А чего делать, как быть — никто и не подскажет.

И тут мне вспомнилось, как писал свою первую повестушку, вспомнил образ той, первой героини, в которую, кажется, был даже тайно влюблен. Может, любовью то чувство можно назвать с большой натяжкой, но какое-то брожение чувств и фантазий точно происходило. И тут до меня окончательно дошло: героиню или там героя, не важно, но нужно, прежде всего, любить, лелеять, холить и пылинки с него сдувать, пускай ты его хоть в самую преисподню спускаешь. Но с любовью, черт тебя подери, автор долбаный!!!

Слов нет, та моя героиня тоже заговорила своим собственным голосом не с первых строк, чуть посопротивлялась. Но потом-то дело пошло и еще как! Она и вести себя начала соответственно действу и даже подсказывала мне нужные словечки, свойственные только ей и именно ей. Не шучу, но ее помощь и соучастие и позволили мне добраться до заветного слова КОНЕЦ.

А вот сейчас никакой любви к новоявленной кришнаитке автор не испытывал, козел его забодай, автора этого. Никакого чувства в наличии не оказалось. Обычное серое равнодушие и желание чего-то там сотворить, смастерить, вылепить. А вот и нет, шалишь, парниша, не пойдет, не получится, поскольку живым в этом мире может быть лишь то, что сделано с любовью. И не тебе сей вечный закон опровергать, переиначивать. Или бросай это безнадежное дело или… ищи способ как полюбить свою героиню.

И тогда осознал окончательно — своего героя нужно не только желать духовно и телесно, но, самое главное, относиться как к своему родному ребенку, рожденному в любви и согласии. И опять же — любить! Как любят сердобольные родители детей. Жалеть, страдать вместе с ним, когда он шишку набьет или температура там у него вдруг подскочит. А это, братец ты мой, дано далеко не каждому автору, будь он втрое, впятеро гениальней всех известных миру мудрецов. И это есть аксиома всего и всея творчества, как таблица умножения в математике. Ничего другого пока что в наличии у Творца нашего нет и вряд ли когда появится.