Щит и меч

- Каролина знает несколько иностранных языков в совершенстве, впрочем, она совершенство и во всех других отношениях.

Вайс уже был осведомлен о том, что на Беркаерштрассе размещался лишь один отдел секретной службы - отдел иностранной связи. Он ведал операциями за границей и анализировал поступающие из-за границы материалы.

Позже он узнал, что Каролина, дочь умершего в 1935 году дипломата, почти всю свою жизнь провела за рубежом. Когда отец девушки умер, министерство иностранных дел пыталось привлечь ее к работе в своем разведывательном отделе, но она решительно отказалась. А чтобы избежать мобилизации на трудовой фронт, поступила в Шестой отдел СД стенографисткой и вскоре стала там переводчицей. Лучшей рекомендацией послужило то, что ее старший брат, недавно погибший на фронте, окончил в 1933 году университет вместе с Вальтером Шелленбергом.

Вначале Вайса обеспокоила энергичная решительность, с какой Генрих организовал для него это знакомство, но уже вскоре, как только они вышли с девушками погулять по лесу, все сомнения исчезли. Генрих был настолько увлечен разговором с Каролиной, что даже не подумал о том, как отнесется к встрече с ней Вайс.

Но если Густав узнает об этом знакомстве, ему, пожалуй, может показаться подозрительным, что Вайс уж слишком прытко акклиматизируется в Берлине. Поэтому Иоганн решил на всякий случай держаться подальше от Каролины, чтобы не дать ей повода говорить кому-либо о своем новом знакомстве.

Уловив выражение озабоченности в глазах Вайса, Шарлотта спросила:

- Вам скучно со мной? - И как бы сама с собой согласилась: - Конечно, я очень скучная и какая-то несовременная. Многие мои подруги поступили во вспомогательные женские подразделения, а я пошла на завод, отбываю там трудовую повинность. Живу в казарме и только на воскресенье прихожу домой.

- Но ведь вы тоже поступили патриотично, - равнодушно сказал Вайс.

- Нет, просто мне так захотелось. Папа был инженером на этом заводе, но с тридцать третьего года он нигде не работает, ушел на пенсию из-за болезни сердца.

- Ваш отец очень бодро выглядит, - машинально сказал Вайс. - Никак не скажешь, что он болен.

Шарлотта с тревогой взглянула на него. Уверила торопливо:

- Нет-нет, он очень болен.

И вдруг Иоганна осенило. Тридцать третий год - год прихода к власти фашистов. Нет, тут все не так просто. И с такой же поспешностью, как Шарлотта, сказал:

- Действительно, люди с больным сердцем часто выглядят великолепно.

Шарлотта кивнула и, благодарно улыбнувшись, спросила:

- Вам интересно слушать мою болтовню?

- Разумеется, - ответил Вайс, - очень!

- Мне иногда кажется, - печально сказала девушка, - что я живу какой-то странной, двойной жизнью. И знаете, не так уж страшно в цехе, хотя работа изнурительная и многие женщины калечатся или заболевают неизлечимыми болезнями. Самое страшное потом - в казарме. Туда мужчины приходят, как в... ну, сами знаете куда. И есть женщины, которым все безразлично. Они так напиваются - ужасно... А некоторые матери прячут в казарме своих детей, потому что им некуда девать их. - Помолчав, она добавила: - Но почему же члены национал-социалистской партии освобождены от всего этого и не терпят тех лишений, от которых страдает вся нация? Вы считаете это правильным?

- Я ведь недавно в Берлине, - попытался увильнуть от прямого ответа Вайс.

- Я забыла, ведь вы служили в генерал-губернаторстве. Гитлер говорил, что генерал-губернаторство - это резервация для поляков, это большой лагерь. Там действительно ужасно?

- Для кого как.

- Меня интересует не то, как вы жили там, а как там умерщвляют людей?

- Разве у вас на заводе не работают военнопленные?

- Их избивают до смерти, а многие умирают своей смертью - от истощения. Мне иногда стыдно, что я немка! - с горечью сказала Шарлотта. И знаете, что я думаю? Если русские победят, они станут обращаться с нами так же, как мы обращаемся с ними. Доктор Геббельс все время утверждает, что русские будут мстить нам за жестокость жестокостью. Я устала от его длинных речей.

- И все-таки согласны с тем, что он говорит?

- А разве это не так?

- По роду моей службы мне приходилось знакомиться с принципами большевиков, - сказал Вайс. - Они радикально отличаются от принципов, которые провозглашает фюрер, и я думаю, русские поведут себя не так, как мы предполагали. - И счел нужным добавить: - Поэтому Советский Союз и является главным противником Третьей империи. И не только внешним противником, как его союзники, но и политическим.

- Странно, - медленно протянула Шарлотта, - я знаю, что вы офицер СД, но почему-то не боюсь вас. А вы, мне кажется, меня боитесь и поэтому говорите так осторожно и так уклончиво отвечаете на мои вопросы.

- Знаете, - с нарочитым легкомыслием в тоне сказал Вайс, - я предпочитаю не говорить с девушками о политике.

- Хорошо. Поговорите со мной о том, о чем вы обычно разговариваете с девушками. - И Шарлотта нетерпеливо приказала: - Ну, я вас слушаю.

Вайс в замешательстве опустил глаза.

- Может, я вам не нравлюсь?

Вайс честно признался:

- Ну что вы, даже очень!

- А чем именно? - настаивала девушка.