Щит и Меч Сталинграда

Кривоножкин слушал земляка, и ему не нравился заискивающий тон Николая Л. Запросил Сталинград, и здесь быстро навели справки о личности Николая Л.

— Знаю я этого Николая,— сказал начальник особой инспекции молдавской милиции, который эвакуировался к нам в город. — Верно, к себе его служить взяли, звание сержанта дали. А он, гад, удрал со службы, к немцам переметнулся!

В ту же ночь Григорий Кривоножкин задержал Николая Л. На первом же допросе арестованный, всхлипывая, попросил пощадить его, рассказал, что немцы завербовали его силой.

А вскоре лейтенант госбезопасности Григорий Михайлович Кривоножкин задержал ночью на мосту неизвестного, у которого был мешок с пачками денег в банковской упаковке.

К концу Сталинградской битвы Г. М. Кривоножкин приказом командующего Донским фронтом был награжден орденом Красного Знамени, а в славный день победы под Сталинградом, 2 февраля 1943 года, ему вручили медаль «За оборону Сталинграда».

* * *

Первые месяцы войны заставили в корне перестроить работу сталинградских чекистов.

Фронт, где шли жаркие бои, был еще далеко от города, но его присутствие чувствовалось и у нас. Мы тоже были на фронте. И хотя борьба с врагом шла не в открытом бою, она требовала от сотрудников УНКВД большого умения, находчивости, выдержки, оперативного таланта.

Свои невидимые щупальцы враг протягивал в Сталинград, и каждый наш сотрудник видел это чуть ли не ежедневно, ежечасно.

...Он пришел в здание УНКВД поутру. Обратился прямо к дежурному. Отдал свой паспорт, справку о кратковременном пребывании в госпитале после ранения, небольшую ампулу, пистолет и потребовал немедленно проводить к начальнику управления.

— В ампуле сильнодействующий яд, кажется, цианистый калий,— объяснил посетитель, и губы его тронула усмешка: — Может быть и что-либо другое, вам это определить легче. Герр Шильдинг говорил мне перед забросом, что яд патентован и действует моментально, безболезненно. Так сказать, успокоил.— Он сидел передо мной, чуть сутулясь и заметно нервничая.— До войны я работал инженером на заводе в Одесской области.— Он назвал свою фамилию (не ту, что была указана в его паспорте и справке).— Можете проверить. На родине меня хорошо знают, там же сейчас проживает моя семья. А документы липовые, их сработали подручный Шильдинга в абвере, в группе гехаймшрифтен, где изготовляют поддельные печати, справки и прочие документы...

Посетитель глотал окончания слов. Он спешил, желая поскорее выговориться.

— Я сброшен в вашей области вчера ночью. Парашют, оружие и рацию оставил в буераке.

— Служили в Красной Армии? — задал я первый вопрос.

— Так точно,— устало сказал посетитель.— На самой границе. В плен попал 23 июня, когда был контужен и находился без сознания. Очнулся уже в госпитале. А когда смог двигаться, за меня взялся герр Шильдинг. Это майор абвера. Личность довольно зловещая. Вместе со мной к нему из госпиталя доставили старшего лейтенанта Рябова, и, когда Рябов отказался стать немецким шпионом, Шильдинг приказал его расстрелять. Вы, пожалуйста, гражданин начальник, запишите фамилию старшего лейтенанта: Рябов Иван Ильич, тридцать лет, родился в Крыму, служил в 21-й стрелковой дивизии. Надо родственникам сообщить о геройской смерти товарища лейтенанта.

— Отчего назвали меня гражданином начальником? — поинтересовался я.

Посетитель чуть скривился: