Щуки в море (СИ)

«Хоть я и фея, но всё-таки женщина — могу спрятать свою печаль в объятиях любимого мужчины. А ему — куда прятаться? Хотя нет, какое «прятаться» — он же мужчина! «С кем и за что сражаться», вот так правильно. Как сражаться с пустотой, с небытием? Пустота на месте Оли, пустота на месте дочери… Я должна что-то сделать, но что? Вразуми, Господи! Только Ты способен победить небытие!»

Ну конечно же! Она ведь женщина, и всё на самом деле так просто!..

«Я верну тебе Олю!» — Даша крепко обняла Алексея. — «Нет, Дарья, всё-таки ты мазохистка».

* * *

«Храм Стихий» оказался именно таким, каким его описывала Алина — совсем маленький домик, скорее даже часовня, чем храм. Шпиль с четырьмя огромными самоцветами, тяжёлые двери, над ними — надпись на языке, остававшемся столь же непонятным, и чуть выше — застывший сине-голубой витраж. Надпись, однако, не переливалась радужным мерцанием — ну да, пришли-то на этот раз не все будущие Стихиали, а одна только Земля.

— Лера, а что за язык? Я сначала думала, тарлаонский, — Даша показала на надпись.

— Никто не знает, — ответила Леренна. — Этот храм стоял здесь, похоже, задолго до того, как мы появились на Тарлаоне. Ты же знаешь — люди пришли сюда из какого-то другого мира, и было это тысячу с небольшим лет назад. И они не могли его построить, потому что попасть сюда могут только Лесные Сёстры.

— А может быть, это и не Тарлаон вообще?

— Нет, точно Тарлаон, я бывала здесь ещё ученицей, а ученицы не могут странствовать по мирам. Ну что, попробуешь войти?

— Жена, именем Дарья, приглашается войти, — неожиданно прозвучал голос храма.

— Вредный, однако! — прошептала Леренна. — Почему-то не «Лесная Сестра», а «жена».

— Отвечаю! — голос сочился понимающей иронией. — Дарья, ты пришла именно как простая женщина, за женским советом. И где же твои регалии феи?

— Угу, — смутилась Даша. — Я как-то чувствовала, что регалий сейчас не надо, — она действительно не надела ничего, кроме вчерашнего кремового платья. Цепочка с камнем феи Земли и обручальное кольцо — не в счёт, это всегда при ней.

— Не надо, — подтвердил голос. — Входи!

«Встать нужно напротив своей стихии, я чувствую», — поняла юная фея, подняв глаза на витраж с деревом. Дерево, словно отзываясь, слегка зашелестело листьями — храм Стихий признал Лесную Сестру.

— Сестрёнка, — теперь в голосе чувствовалась неподдельная заботливость, — расскажи всё! Мне открыты твои мысли и твоя память, но не твоя воля. Проговори всё сама — какого совета ты хочешь?

— Мой отец убил первую любовь моего мужа, — решительно выдохнула Даша. — Я хочу вернуть её! Я должна…

— И ты можешь! — голос храма, казалось, незримо кивнул. — Но Ольга не возникнет сразу той самой девушкой, она проживёт своё детство заново.

— Да я понимаю, — вздохнула фея. — А она хоть вырастет в ту Олю?

— Она будет не «той», а «тем», и это главное! Тем, кем могла бы стать та девушка.

— Я верну её! — Даша гордо выпрямилась.

— Ты готова пожертвовать не только даром Лесной Сестры, но и всей своей жизнью? Ведь дети — не твоё, и ты прекрасно это понимаешь.

— Да!

— Что ж… Сними цепочку и кольцо и положи между камней на постаменте.

— А обратно-то в свой мир я как попаду?

— Не беспокойся, — снятое Дашей золото налилось мягким светом и исчезло. — Сестрёнка, неужели ты думаешь, что отказываешься от своего служения? Напротив, то, что ты хочешь сделать — это и есть служение феи! Не пресловутые «розовые пяточки» — так, кажется, у вас говорят? — а опять же воссоздание миров. Да, так воссоздавать их не приходилось ещё ни одной Лесной Сестре… и вряд ли придётся. Но ты — сможешь! Не слагай с себя регалии — наоборот, возьми и не снимай! — обручальное кольцо и цепочка вновь возникли посреди камней.

Даша осторожно взяла с постамента свои регалии. «Нет, не с постамента — с алтаря!» — поняла она. Небольшой демантоид на цепочке теперь обрамлял чеканный узор в виде веток рябины с крошечными красными камешками-ягодками, и такой же узор светился внутри кольца, будто проступая из глубины розоватого золота.

— Красные? Но я же Лесная Сестра…

— И останешься ей! Камень феи, как видишь, никуда не делся. Но вам

подобают ещё и регалии хаолисль, и пока ты будешь носить только их. Потом опять наденешь зелёные самоцветы. Да ты внимательно посмотри!

— Ой, действительно… — Даша не сразу заметила на алтаре маленькие серёжки — тоже веточки рябины с красными камешками.

* * *

— Ты что, сложила регалии? Теперь — просто хаолисль? — Леренна была готова расплакаться.

— Не сложила. Хотела, да, — успокоила её Даша. — Я уже настроилась пойти до конца, но мне вернули камень феи Земли, — она показала цепочку.

— Невероятно… Лесная Сестра и одновременно хаолисль? И у тебя могут быть дети?

— Не «дети», а одна и только одна дочь. Кое-чем пожертвовать всё-таки придётся, конечно.

— Даша, ты что, какие жертвы? Да оба ордена наших миров помогут! Это же такое чудо — дочь Лесной Сестры, потомственная фея!