Шедевр под подозрением

— Дамы, а вы к кому? — поинтересовался молодой мужчина в теплом свитере и черных штанах.

— Мы — журналисты, — заявила я, показывая удостоверение. — Собираемся написать статью о группе «Тени», мы ведь не ошиблись, правильно нашли репетиционную базу?

— Правильно, — удивленно проговорил мой собеседник. Посмотрел на Косенкина и окликнул его: — Петь, это ты, что ли, журналистов позвал? Че за ерунда?

Косенкин отложил гитару и хмуро посмотрел на нас.

— Нет, не я. Вы вообще откуда про нас узнали?

Дверь гаража открылась, и вошла Ярослава. Девушка сняла наконец-то капюшон, и я узнала в ней ту самую ярко накрашенную особу, которая постоянно мелькала на фотографиях Косенкина.

— Мы являемся преданными фанатками вашей группы, — бодро начала я. — Все ваши песни слушаем, а так как работаем журналистами, решили, что о вашей группе непременно нужно написать хорошую статью! Вы же заинтересованы в том, чтобы на ваши концерты ходило как можно больше людей, верно? Простите, что без приглашения, я пыталась связаться с Петром Косенкиным, но ответа не получила. Пришлось импровизировать!

— Мне они сказали, что твои знакомые, Петь… — растерянно проговорила Ярослава. — Это я показала, где находится репетиционная база…

— Ладно, журналисты так журналисты, — махнул рукой Петр и подошел к нам. С гитарой он не расставался. — Давайте только быстро, нам еще репетировать надо.

Я внимательно наблюдала за Косенкиным. Если он действительно напал на Настю в субботу, то должен как-то отреагировать на ее присутствие. Однако держался Петр спокойно, по его виду ни за что нельзя было сказать, что он знает Настю.

— Отлично! — с воодушевлением проговорила я. — Много времени мы у вас не отнимем… Скажите, как давно существует ваша группа?

— Уже три года, — произнес Косенкин. — Вы вроде должны это знать, раз так любите наше творчество…

— Я могла и ошибиться, — не растерялась я. — А в работе журналиста самое главное — достоверность.

— Тоже верно, — не стал спорить Петр. — Ну вот, существуем мы три года, идея создать группу пришла в голову мне, я являюсь бас-гитаристом и солистом «Теней».

«Стало быть, это Косенкин так жутко завывает в песне „Первая любовь“», — подумала я про себя.

Мне приходилось импровизировать, как, собственно, в большинстве случаев. Сперва я хотела выдать нас с Настей за фанаток творчества «Теней», но потом отказалась от этой идеи, насколько мне известно, у музыкантов не приветствуется, когда на репетиции появляются посторонние люди. Говорить, что я — частный детектив, тоже не стоило. Если преступник — Петр, он не станет мне ничего рассказывать, да и другие участники коллектива — тоже. Самый оптимальный вариант — притвориться журналистами, потому что исполнители, которые выступают не так давно, всегда заинтересованы в привлечении к себе внимания.

Я не прогадала с выбором легенды, Петр отвечал охотно и вроде совсем не торопился выгнать нас с репетиции.

Я задала еще несколько вопросов об истории создания группы, поинтересовалась, кто сочиняет песни. Оказалось, что стихи пишет Ярослава, девушка Петра. Надо же, а я думала, что она не имеет никакого отношения к самой группе.

Сама Ярослава во время интервью сидела на низкой табуретке и пила пиво из банки. Она молчала, говорил только Петр. Временами девушка доставала свой смартфон и, по всей видимости, с кем-то переписывалась. Клавишник оторвался от своего синтезатора и со скучающим видом смотрел на Петра, похоже, ему хотелось начать репетицию. Парни с выпивкой не проявляли к интервью никакого интереса — они тихо переговаривались друг с другом, временами отпивали по глотку из своих банок. Когда Петр рассказывал о текстах песен, один из музыкантов — тот, что был одет в теплый свитер, — подошел к Ярославе, и девушка дала ему пачку сигарет. Он кивком позвал своего приятеля, и они вышли на улицу.

Свои расспросы я ловко подводила к интересующей меня теме. Когда Петр рассказал мне о скрытых смыслах очередной песни, я спросила:

— Как часто вы репетируете?

— Зависит от того, сколько времени остается до концерта, — заявил Косенкин. — За неделю до выступления приходим на базу каждый вечер.

— Вот как! И даже по выходным?

— Ну конечно же, — хмыкнул парень. — А что вас так удивляет?

— Работа без выходных, должно быть, выматывает, — заметила я. — То есть вы сейчас готовитесь к выступлению?

— Да, оно будет в эту субботу, — кивнул музыкант.

— Вы и семнадцатого декабря здесь репетировали? — поинтересовалась я, внимательно глядя на Петра.

— Ну да… А почему вы именно про семнадцатое декабря спрашиваете? — изумился Косенкин.

— Да Настя, моя напарница, вроде видела вас вечером на улице Фурманова, — заявила я, не отводя взгляда от молодого человека. — Это было около десяти часов вечера.

— Нет, меня там точно не было, — усмехнулся Косенкин. — Ваша напарница меня с кем-то перепутала, мы репетицию закончили только в половине одиннадцатого!

— Да ну? — протянула я. Повернулась к Ленской и проговорила: — Настя, ты ведь уверена, что в сквере был Петр Косенкин? Верно?