Шекспировский мальчик

- Ни за что! Дикон опустился на колени рядом с кадкой так, что очутился почти нос к носу с другим мальчиком. - Послушай, Руи, мне жаль, что я был так груб с тобой и оскорблял тебя раньше, но ты был таким диким, таким грязным, твои волосы были такими спутанными, а твой наряд - настолько нищенским, что я…

- Забудь. Я отдал столько же, сколько получил, ну, или почти.

- Да, но я это заслужил, а ты - нет.

- Пусть это тебя не беспокоит - как и меня. Руи наклонился, чтобы что-то нащупать в темной воде кадушки. - Братец мой! Я потерял мыло. Разве французы не умеют делать мыло, которое плавает?

- Подожди, я найду его для тебя. Дикон закатал рукав своего камзола и сунул руку в воду между раздвинутыми бедрами парнишки, что-то там ощупывая. Пауза, затем резкий вдох. Дикон поднял на мальчика округлившиеся глаза. - У тебя... у тебя стоит? - прошептал он.

- Ну, это не мыло, за что ты так крепко ухватился - и перестань дёргать его, или я извергну свое молоко в то, что вряд ли сможет оценить его по достоинству. Лучше займи руки делом и потри мне спину - между лопаток есть место, до которого я не могу дотянуться.

Дикон застонал, сожалея, что ему пришлось расстаться с тем, за что он так нежно ухватился. - Я же предлагал тебе помыть спину, но ты отказался, - произнёс он с укоризной.

- А теперь я предлагаю тебе. Продолжай в том же духе - и, если тебе так необходимо журчать, как ручеек, расскажи мне о чём-нибудь.

- Спрашивай, и я отвечу, если смогу, - сказал Дикон, его рука заскользила туда-сюда по спине мальчика. Он никогда ещё не ощущал такой кожи - гладкой, напоминающей складки атласа над сталью, твердой, но податливой... и слишком впечатлительное сердце Дикона, слишком уж уязвимое, было окончательно потеряно.

- Мессир Уилл, - сказал Руи, чувственно извиваясь под ловкими движениями другого мальчика, - напоил и накормил меня в «Русалке», и я хочу узнать о нем побольше - хотя бы, как его зовут полностью.

- Шекспир - это его имя и слава.

- Встряхнуть Копье? Встряхнуть Копьем?[13] - переспросил Руи. - Это два слова или одно?

- Это одно слово, уникальное, как и сам человек.

- Так какое у него копье и перед кем или чем он им трясет?! Для меня всё это звучит крайне непристойно[14].

- Это просто имя, как и большинство других имен, и указывает на род занятий человека. Моя фамилия Миллер, потому что мои предки перемалывали зерно в муку вплоть до сегодняшнего дня. Предок мессира Уилла, вероятно, носил копье на службе какого-нибудь барона или графа, встряхивая им перед лицом врага, а затем используя его по назначению, если в том была необходимость, как это можно предположить. Но что такое имя? Главное, что значит сам человек, а не то, как он именуется.

- Ты прав, о мудрейший! И чем мессир занимается помимо управления компанией актеров из «Глобуса»?

- Он сам играет, когда возникает необходимость, а также написал множество пьес - трагедий, комедий, историй - это ужасно тяжёлая работа, я понял это, когда попытался написать свою собственную пьесу, но моя муза умерла прежде, чем я закончил первый абзац.

- Как можно написание пьесы назвать ужасно тяжёлой работой? - фыркнул Руи. - Тут несоответствие в словах. Один играет в пьесах, другой мелет зерно, пашет или рубит дрова.

- Попробуй сам написать пьесу, и посмотришь, получится или нет! - фыркнул Дикон.

- Ну, нет, - рассмеялся Руи, - это пахнет слишком тяжёлой работой! Кстати, случайно это не мессир Уилл накропал тот пустячок, что называется «Гамлет»?

- Да, это он, и это одна из его самых популярных пьес - повсюду призраки, психи, черепа и могильщики!

- По-моему, звучит чересчур истерично, а название просто глупо. Когда я впервые услышал о нем, то решил, что это про омлет с ветчиной.

- Нет-нет, это трагедия, хотя, конечно, в некоторых актерах есть много ветчины, если ты понимаешь, о чем я[15].

Руи рассмеялся радостным и безудержным смехом мальчишки, рожденного с котлом, кипящим весельем и лёгкой иронией. - Ну, омлеты - с ветчиной или без нее - иногда тоже бывают трагедиями, когда их совершенно невозможно есть. А теперь передай мне полотенце, а то вода остывает. Он встал в кадушке, прикрывая руками промежность и, отвернувшись от другого мальчика, перебрался из кадушки на коврик.

- Позволь мне обтереть тебя, - пробормотал Дикон. - Я смогу сделать это намного лучше, чем ты.

- Почему? Мессир Уилл сказал, что ты должен научить меня играть в пьесе. А ты решил стать мне слугой?

- Слугой не тебе - твоему телу! - произнёс Дикон, затаив дыхание. - Да! Вот кем я хочу быть.

- Поскольку это твоё странное желание, я не стану вступать в дебаты, как в парламенте, - сказал Руи. - Ты можешь вытирать мне спину - пока я буду вытирать себя спереди.

- Крайняя плоть Бога, Руи, - взорвался Дикон, теряя над собой контроль, - но ты для меня невыносимая мука!

- Как же так? Я не коснулся даже волоска на твоей голове.

- Но ты сначала искушаешь меня, а потом отталкиваешь!

- Искушаю тебя? Как, каким образом?