Шелк аравийской ночи

Звуки города стихли – шум колес, цоканье и скрежет лошадиных и верблюжьих копыт, гул голосов. Словно неведомая сила унесла Майю и Ричарда прочь от крыш, башен и минаретов Адена и укрыла в каменном круге, забросила в другой мир, где их поджидали демоны, дьявол или сам Господь. Хилые кустарники, похожие на сухие ветви с коричневыми обрывками пергамента, цеплялись за каменные расщелины и трепетали на усилившемся ветру. Где-то залаяли сразу несколько диких собак и так же внезапно умолкли. Наверху царила пьянящая тишина, пленившая Майю резким контрастом с городом, лежащим под ними. Капли пота выступали на лбу, бежали по спине под платьем и нижней рубашкой, но их сразу же высушивал ветер. Как приятно вспотеть от нагрузки и впервые за долгое время вдохнуть полной грудью. Пусть в этом подъеме не было особого смысла, он стоил затраченных усилий. Но уже через несколько шагов у Майи перехватило дух – она поняла, куда ее привел Ричард. То, что снизу казалось невнятным светлым пятном среди черных скал, оказалось низкой круглой башней, к которой вела обнесенная каменной стеной дорога. Пораженная, Майя остановилась, в безмолвии разглядывая эту причудливую постройку. В ней был только дверной проем да маленькое окошко, у подножия росли каперсы с мясистыми зелеными листочками и трава с восхитительно пышными белыми цветами. Майя вздрогнула, заметив среди них выжженные солнцем кости. Человеческие кости. Берцовые, ребра, лопатку. Она испуганно глянула на Ричарда из-под развевающихся на ветру полей шляпы.

– Что это?

Он ответил не сразу, словно сперва хотел проникнуться удивительной атмосферой места, прекрасной и жестокой одновременно.

– Это Башня Молчания, – торжественно объявил он, указав на нее, и, повернувшись в Майе, продолжил: – Место погребения парсов. Они верят, что земля, огонь, вода и воздух равно священны и чисты, их нельзя осквернять телами мертвых. Парсы приносят сюда своих покойников и хоронят их, оставляя солнцу. И птицам, коршунам да воронам, – добавил он, указав на небо, где с любопытством кружили черные силуэты. – Из их клювов и когтей некоторые кости снова попадают на землю с вершины башни, где парсы оставляют умерших.

Майя содрогнулась.

– Как безотрадно – не иметь могилы, где могут оплакать близкие. – Ее пальцы сомкнулись вокруг медальона с фотографиями бабушки и дедушки, чьи могилы она посещала так часто.

– Нет, Майя, – мягко возразил Ричард, – это свобода! Стать после смерти частью круговорота стихий, что может быть прекраснее и священнее? Когда настанет мое время, я желал бы именно такой участи.

Майя начала понимать: Ричард не просто так ее сюда привел.

– Почему?

Уголки его рта дрогнули, он отвернулся, поставив ногу на обломок скалы, оперся на него рукой и посмотрел вниз, в кратер.

– Через неделю я отправляюсь в Сомали. Королевское географическое общество очень заинтересовано в том, чтобы наконец исследовать и картографировать внутреннюю часть страны. Они хотят подготовить возможное вступление во владение и организовать еще большую экспедицию к истокам Нила.

– Ты так долго об этом мечтал.

Ричард рассмеялся, вырвал из трещины в камне травинку и повертел ее между пальцами, избегая смотреть на Майю.

– Конечно, управление в Бомбее рекомендует избегать ненужного риска. Экспедиция носит неофициальный характер, я организую ее на свой страх и риск, без военного сопровождения. Ответственность только на мне. Ни одному белому не известно точное расположение Харэра, запретного города, как называют его местные жители, потому что он непременно погибнет, как только в него вступит первый христианин. Исследователи, которые пытались до него добраться, рассказывали о диком и кровожадном народе – его предводитель, Абу Бекр, заключил в темницу дворца братьев и других членов своей семьи. Тем, кто пытался проникнуть в Харэр, приходилось поворачивать еще на дороге и бежать, спасая собственную жизнь.

Майя не смогла сдержать улыбки.

– Значит, впервые за все годы нечто вроде прощания.

Он слегка покачнулся, словно его мучила нерешительность, потом выбросил травинку и подошел к ней.

– Тебе ведь по вкусу такие моменты, да? – с вызовом спросила она, слегка наклонив голову, с какой-то веселой угрозой в глазах. – Эти драматические сцены. Не будь ты путешественником и исследователем, стал бы актером. Отсюда эти вечные появления из ниоткуда – и никаких нормальных прощаний. Расставания были бы не столь эффектны и, возможно, задевали бы тебя за живое.

Он стоял перед ней, осторожно положив руку ей под подбородок.

– Когда я смотрю на тебя, мне всегда кажется, что я смотрюсь в зеркало.

Она сглотнула и осторожно спросила:

– Ты поэтому убегаешь от меня с тех пор, как мы знакомы?

Ричард попытался ухмыльнуться, но безуспешно. Он заговорил тихим, дрожащим голосом, словно что-то сдавило ему горло:

– Как можно убежать от второй, лучшей половины своего несовершенного Я? Ведь ты со мной всегда, куда бы я ни шел.

В глазах у Майи появились слезы, внутри что-то воспротивилось:

– Почему тогда ты не…