Шепот

– Меня думают послать за границу, – сказал он ей однажды вечером. – Едет группа с Западного побережья, из конторы Монакко, и они хотят, чтобы я поехал с ними в Берлин на совещание. После этого я уже один буду встречаться с людьми, с которыми мы установили деловые связи в Будапеште. – Воодушевленный и возбужденный, он мерил шагами спальню, пока не остановился за спиной у Линн, которая расчесывала волосы перед зеркалом. – Меня не будет около двух недель, если я все-таки уеду. Но я почти уверен, что поеду. Это произойдет где-то в декабре. Мне так не хочется тебя покидать. – Он изучал ее лицо: – Ты выглядишь усталой.

– Я в порядке. Все будет хорошо.

– К марту ты опять станешь сама собой.

– Я уверена, – согласилась она.

На самом деле в этот раз она чувствовала непривычную слабость, чего раньше не случалось. По утрам было мучительно трудно вставать и так тяжело было разрываться между различными делами – на поезде в Нью-Йорк, на машине на сельскую ярмарку, и все в движении, все время в движении. Без Роберта у нее будет хоть какой-то отдых.

Джози заявила:

– Не в беременности дело. Ты выжата как лимон эмоционально. И, Бог свидетель, одних неприятностей Эмили было для этого предостаточно. – «Но ты и половины их не знаешь», – подумала Линн. У нее вырвался непроизвольный вздох. – Ты так вторично и не сходила к моему другу, я имею в виду доктора Миллера, – произнесла Джози обвиняющим тоном.

– Нет. – Вернуться, чтобы рассказать ему о лейтенанте Уэбере и обо всем остальном? Опять ворошить прошлое? Да и зачем? Что он может сделать, этот человек, кроме как заставить ее почувствовать свою никчемность. И, откусив нитку, которой она штопала юбку Энни, Линн лишь заметила: – Этот ребенок умудряется порвать все на свете. Обязательно за что-то зацепится.

– Как они ладят с Робертом последнее время?

– Нормально. Без особых проблем. – «Во всяком случае, не на поверхности. Он их слишком загрузил делами, – подумала она. – Но, может, это-то как раз и полезно? Полезно и благотворно? Тебе хочется так думать… Но так ли это на самом деле?» – Ты знаешь, Роберт во вторник уезжает в Европу, – сказала она, чувствуя неловкость оттого, что Брюс не ехал. Но умолчать об этом было бы еще более неловко.

– Я знаю.

Постепенно их разговор перешел на Эмили.

– Она больше не упоминает Харриса. А сама я не спрашиваю. Она сказала мне, что с этим покончено. Может, Роберт был прав, говоря, что все пройдет и шрамы зарубцуются?.. Наверное. Я не знаю. – Она задумалась. – Во всяком случае, она занимается долгими часами, грызет свою науку ночи напролет. И все добровольно. Мне кажется, что она переутомляется, но Роберт говорит, что я должна оставить ее в покое. Да, конечно, он так гордится ее успехами. Я тоже, но главным образом я хочу, чтобы она была счастлива. Мне… – Линн, отложив шитье, стиснула руки, – мне так ее жаль, Джози, ее и этого мальчика.

Брюс видел его несколько раз, когда шел мимо футбольного поля на свою пробежку. Тот каждый раз спрашивает об Эмили.

– Да, мне жаль его, – повторила Линн и добавила с легким смешком: – А Роберту – нет, как ты можешь себе представить. Он слишком далеко зашел в своем гневе. Роберт не умеет прощать.

– Начнем с того, что Роберт злой человек, – сказала Джози. – Послушай, Линн, тебе нужно поговорить с кем-нибудь. Хранить свои секреты в себе – а я знаю, что ты так и делаешь, принесет тебе в конечном итоге только вред. Бог знает, что может случиться. – Она повторила: – Роберт злой человек.

Ее комментарии только обидели Линн. Ее всегда обижали комментарии Джози. А кроме того, не подобает принижать перед женщиной ее собственного мужа, что бы ты о нем ни думала.

Однако это был единственный недостаток их долгой дружбы. И это всегда нужно было учитывать. Нужно было учитывать и все те гадости, которые Роберт говорил о Джози. Поэтому средством защиты она выбрала невозмутимость.

– Роберт всегда так выкладывался на работе. А теперь он отдает все свои силы на то, чтобы построить будущее для своего ребенка, – он уверен, что это будет сын.

– Естественно, ему хотелось бы сына.

– Ну, у нас уже есть две девочки, Джози. Иногда я боюсь, что он загонит себя до смерти.

– Если такое случится, то это будет его собственная вина.

– Нет, что ты! Его установка – жить и растить этого мальчика. У него такие планы! Послушать его – дух захватывает! Можно подумать: получить сына – самое великое событие, которое когда-либо может произойти. Но, полагаю, что так оно и есть. – Она замолчала в замешательстве, сообразив, что говорит все это бесплодной женщине.

Ответ Джози последовал незамедлительно:

– Не надо меня жалеть. Я уже давно смирилась с тем, что другие женщины могут иметь детей, а я нет. Всякий раз нужно смотреть правде в глаза, и так всю жизнь.

К Линн сразу же вернулась ее рассудительность:

– Вот ты действительно глядишь ей в глаза, – поправила она. – Я помню тебя, когда у тебя была операция. Ты держалась поразительно. – Она улыбнулась. – Слава Богу, у тебя сейчас все в порядке…

– Это утверждение или вопрос?