Шепот Хаоса

— Ваф? — Неуверенно, но довольно громко и агрессивно осведомилось стоящее за дверью существо, которое я не только слышал, но и прекрасно чувствовал благодаря своим ментальным способностям. Оно не было человеком, но былом умным, достаточно умным, чтобы составить конкуренцию школьнику младших классов. И оно меня не только слышало, но и прекрасно чувствовало благодаря развитому обонянию. Хотело убить. Растерзать. Сожрать! Вернее, оно как бы и не хотело одной половиной своего разума, той которая вроде бы была относительно нормальной. Если не ошибаюсь, данная грань личности неведомого животного отвечала за воспоминания и мыслительную деятельность, которая твердила об одном — на людей нападать нельзя. А вот вторая, опирающаяся на инстинкты и некие неестественные изменения, словно бы насаженные в данный разум извне и явно появившиеся из-за воздействий шёпота,

настойчиво заставляла проявлять в адрес всего, что выглядит достаточно человечно агрессию и нестепримый голод. — Аф. Аф! Аф-аф-аф!!!

Искаженный безумием разум в относительном равновесии пребывал лишь считанные секунды, а потом новые инстинкты задавили то ли воспоминания то ли дрессировку, заставив животное, похоже, являющееся какой-то крупной собакой, отчаянно пыталось пойти на сближение с врагом-добычей-нарушителем, для чего и курочило разделяющую нас деревянную преграду то ли когтями, то ли зубами. Несчастная дверь ходила ходуном, но пока держалась…И это давало мне возможность поэкспериментировать в относительно комфортной обстановке с той гранью своих способностей, которую покуда освоить даже не пытался, ибо помимо времени и сил требовались еще и подопытные.

Ментальный удар обрушился на разум существа, и из-за двери немедленно раздался полный боли собачий скулеж. Тварь попыталась бы убежать, если бы могла…Но не могла, ибо под воздействием курочащей её мозги магии просто забыла временно, а каково это вообще — перебирать лапами и куда-то там идти. А после я мысленно вцепился в сознание животного, ломая его, перестраивая, находя имеющиеся рефлексы, знания и устоявшиеся шаблоны поведения, а после заставляя их меняться в соответствии с моей волей! Было тяжело. Мне. А также было очень страшно и больно объекту воздействия, судя по доносящимся из-за преграды звукам и непроизвольным попыткам не уйти, так хотя бы уползти или укатиться. Только изменение меж нами дистанции на пару метров, преодоленных с великим трудом и практически случайно, роли не играло. Постепенно способности зверя к ментальному сопротивлению слабели, ибо его примитивный разум быстро уставал, да и вообще уже не так активно давал отпор тому, кого считал лучшим другом, старшим товарищем, братом, членом стаи, сильным, страшным и опытным вожаком…Я тасовал вкладываемые в его мозги понятия, словно опытный шулер крапленые карты, изучая отклик на каждую новую схему и стараясь выбрать ту из них, которая лучше прочих ложилось на остатки психики мутировавшего животного, обеспечивая мне максимальную безопасность и гарантированное послушание данного существа.

Не уверен, как долго длился процесс взятия монстра под контроль, но однажды мне оказалось просто нечего исправлять в его башке ради максимальной послушности и верности. Кто-то более опытный в полоскании мозгов, определенно, мог бы добиться лучшего результата. Если я начну заживо потрошить своего нового миньона — он попытается выгрызть мне горло, а случайно наступив ему на хвост точно получу карательно-рефлекторный укус. В суицидальную атаку его направить будет очень сложно, для этого придется использовать частичный внешний контроль, отключающий чувство страха. Слишком сложных для примитивного разума команд, вроде разбуди ровно в девять утра, зверю просто не понять…Да, кто-то другой мог бы добиться лучших результатов, только этот кто-то — не я.

— Голос! — Скомандовал я, находящему за дверью зверю, немедленно получив в ответ громкое басовитое «Аф! Аф!». — Тц! Неприятно…