Шепот Хаоса

— Вот щас как подчиню себе дракона…Или тираннозавра… — Погрузился я в сладостные мечтания, которые, к сожалению, были не более чем пустыми фантазиями. Ибо я с промытием мозгов дереву-то справился едва-едва! За тридцать с лишним минут и на последних крохах восстановленного под крышечку резерва! Там, где разум сенбернара мялся словно пластилин, мыслительные процессы растительного хищника больше напоминали слежавшуюся намертво глину. Ногтями поцарапать в принципе можно, но без лопаты копать её будет лишь тот, у кого попросту нет другого выбора. Исключительно благодаря полной и абсолютной неподвижности плотоядного дерева у меня получилось отформатировать его сознание по нужному шаблону, причем новоприобретенные инстинкты утверждали — дело не в чуждости данного существа или каком-то особом сопротивлении ментальным воздействиям. Просто оно слишком могущественно относительно молодого и неопытного псиона, которому силенок пока маловато влезать в башку или её аналог у монстров подобного уровня, обязанных таких самоуверенных выскочек есть без соли и пачками. — Хотя гарем из эльфиек, обязательно принцесс, тоже бы очень в тему зашел…Нет, ну а то где, спрашивается, справедливость? Магия есть, монстров хоть отбавляй, а ни одной даже самой завалящейся ушастой красотки на горизонте не видать…Эх, ладно, будем работать с тем, что есть… Пушок! Вперед!

— Аф! — Басовито рявкнул «Пушок», и со всех лап припустил в туман на разведку, спасаясь бегством от моральной дилеммы. Инстинкты мутировавшего саблезубого пса заставляли его с интересом принюхиваться к валящимся из веток мясным ошметкам, пахнущим для носа чудовищного сенбернара ну очень завлекательного…А вшитые моей волей ментальный императивы в компании с жизненным опытом и воспитанием утверждали, что люди пищей не являются, пусть даже люди эти странные и какие-то не такие, как должны. — Аф! Аф!

Каждые метров пятьдесят бегающий по расходящейся спирали собакен несколько замедлялся, дабы издать громкий лай. Специально для тех существ, которые могли бы заинтересоваться самодвижущимся и шумящим куском мяса весом килограмм эдак в восемьдесят. И моему пушистому помощнику, чьи органы чувств были куда острее человеческих и подходили для ориентирования на местности как нельзя лучше, понадобилось всего несколько минут, чтобы кто-то пошел к нему, а вернее за ним…Быстро пошел, побежал. И выбежал в итоге к дереву, под которым сидел я и гладил вывалившего язык на бок сенбернара. Мутант был высок, тощ, противен аки внезапное налоговое уведомление и практически полностью лишен мягких тканей. Эдакий ошкуренный почти до скелета великан-дистрофик, не развалившийся на отдельные косточки сугубо благодаря тонкому слою мышц, связывающему элементы конструкции воедино. Сверхъественных способностей существо не демонстрировало, но бегало быстро, я бы от него не ушел. И силы у этой туши оказалось хоть отбавляй — целых три ветки хищного дерева сломал, прежде чем мой растительный союзник смог отвернуть чудищу голову.

— Ничего другого не заметил? — Уточнил я у пса, который ответить не мог, но в ответ на ментальный запрос о возможной добыче или угрозе обязательно бы вспомнил то, что уловили его органы чувств, если бы оно его встревожило. На сей раз дерево сожрало мутанта целиком, появившаяся из его трупа небольшая бледно-зеленая печать интереса у меня не вызвала. Незачем лишний раз проверять на прочность терпение столь необычного существа, путь даже с промытыми мозгами. Да и потом, на кой мне этот хлам, если в рюкзаке есть куда более впечатляющие экземпляры, несмотря на свою деградацию сохраняющие больше полезных свойств? Людей бы вот только найти, чтобы их принять могли. Мутировавшей собаке эти штуки, увы, бесполезны. Уже проверял. — Молодец…Вперед! Приведешь еще одного — и дам тебе колбаски!