Шерли

– Кстати, я не только занимаюсь сельским хозяйством, но и владею ткацкой фабрикой, и потому не могу избавиться от мысли, что мы все, фабриканты и деловые люди, порой бываем немного эгоистичны и близоруки в своих суждениях, а еще в погоне за выгодой становимся бессердечными и равнодушными к людским страданиям. Вы согласны со мной, Джо?

– Я никогда не спорю, если знаю, что меня не поймут.

– Странный вы человек! А вот ваш хозяин порой со мной спорит; он не такой неприступный, как вы, Джо.

– Вероятно. Каждый поступает по-своему.

– Джо, неужели вы считаете, что вся мудрость мира скрыта в головах одних мужчин?

– Я думаю, что женщины – вздорные и своевольные существа, и с величайшим почтением отношусь к тому, что написано во второй главе первого Послания к Тимофею святого апостола Павла.

– О чем же там говорится?

– «Жена да учится в безмолвии, со всякою покорностью; а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде создан Адам, а потом Ева…»

– Но какое отношение к делам имеют эти разглагольствования о праве первородства? – воскликнула Шерли. – Обязательно расскажу о них мистеру Йорку, как только он начнет поносить это самое право.

– «И не Адам прельщен, – продолжил Джо Скотт, – но жена, прельстившись, впала в преступление».

– Тем хуже для Адама! Он-то грешил с открытыми глазами! По правде говоря, Джо, я никогда не понимала эту главу. Она меня озадачивает.

– Да тут все просто, мисс!

– Но ведь каждый может истолковать ее по-своему, – вступила в разговор Каролина. – Полагаю, Джо, вы признаете, что у человека есть право на собственное суждение?

– Конечно! Каждую строку Священного Писания можно и нужно толковать!

– И женщинам тоже?

– Э, нет! Они должны принимать мнения своих мужей и в политике, и в религии. Женщинам это только на пользу.

– О! – в один голос воскликнули Шерли и Каролина.

– Да, именно так, даже не сомневайтесь! – настаивал упрямый Джо Скотт.

– Считайте, что вас освистали и зашикали, – заявила мисс Килдар. – Вы еще скажите, что мужчины должны без рассуждений соглашаться со всем, что говорят священники. Во что же тогда превратится вера? В слепое, бессмысленное суеверие!

– А как бы вы истолковали эти слова святого Павла, мисс Хелстоун?

– Наверное, апостол написал эту главу для некоей общины христиан при каких-то особенных обстоятельствах. Кроме того, если бы у меня была возможность прочитать греческий оригинал, вероятно, выяснилось бы, что многие слова либо переведены неправильно, либо не так поняты. Не сомневаюсь, что при известной смекалке можно было бы придать этому месту иной смысл, и тогда бы оно звучало так: «Жена да не безмолвствует, когда ей есть что сказать… Жене позволено учить и властвовать во всей полноте… Муж тем временем должен хранить безмолвие». И так далее.

– Не бывать тому, мисс!

– Отчего же? Мое истолкование красочнее вашего, Джо! Впрочем, мистер Скотт, вы догматик и всегда им были. Уильям нравится мне намного больше!

– Джо хорош у себя дома, – сказала Шерли. – Там он смирный, как ягненок, я сама видела. Во всем Брайрфилде не сыщешь более доброго и любящего мужа. Своей жене Джо не читает нотаций.

– Моя жена скромная и работящая женщина; время и невзгоды выбили из нее самонадеянность. Вы, юные мисс, дело совсем другое. Думаете, что много знаете, а я вот считаю, что вы нахватались по верхам, только и всего. Зато тщеславия хоть отбавляй. Помню, год назад мисс Каролина пришла к нам в контору. Я тогда что-то упаковывал позади большого стола, и она меня не заметила. Принесла моему хозяину грифельную доску с задачей. Задача-то проще некуда, мой Гарри решил бы за пару минут, а она не смогла. Пришлось мистеру Муру ей объяснять. Он и объяснил, да только мисс Каролина все равно ничего не поняла.

– Что за ерунда, Джо!

– А вот и нет! И мисс Шерли тоже считает, что она все слышит и понимает, когда хозяин говорит с ней о делах, все-то ей ясно, как в зеркале. А сама посматривает в окошко, не беспокоится ли ее кобыла, а потом то бросит взгляд на пятнышко грязи на своей юбке, то на конторскую пыль да паутину, а сама небось думает: что за неряхи эти мужчины, и как хорошо сейчас пуститься вскачь по лугам Наннели! И ничегошеньки-то она не понимает, как если бы мистер Мур говорил с ней по-древнееврейски.

– Ох и клеветник же вы, Джо! Я бы вам ответила, да люди уже из церкви выходят, нам пора. Прощайте, пленник предрассудков! До встречи, Уильям! А вы, девочки, приходите завтра в Филдхед: выберете в кладовой миссис Джилл все, что вам понравится.

Глава 19. Летняя ночь

Наступили сумерки. В ясном небе зажглись ранние звезды.

– Как раз успею дойти до дома, пока еще светло, – заметила мисс Килдар, прощаясь с Каролиной у садовой калитки.

– Не ходила бы ты одна, Шерли! Пусть Фанни тебя проводит.

– Ну уж нет. Чего мне бояться в своем приходе? Я любой ясной ночью пройду от Филдхеда до церкви, чтобы полюбоваться на звезды или, если повезет, поглядеть на эльфов.

– Тогда подожди, пока народ разойдется.