Шерлок Холмс и Дело о крысе

— Так вы получили письмо с требованием заплатить? — спокойно осведомился Холмс.

Эти слова вызвали неодинаковую реакцию у наших собеседников. У Лестрейда от изумления отвалилась челюсть, а глаза распахнулись; Майкрофт саркастически улыбнулся и взял понюшку табаку.

— Мало что может укрыться от моего брата, инспектор, — пояснил Майкрофт, жестом приглашая нас сесть.

Обшитая дубовыми панелями комната была меблирована большим прямоугольным столом, вокруг которого стояли шесть стульев. Мы с Холмсом пристроили на вешалку свои пальто и сели рядом с Майкрофтом и Лестрейдом к столу.

— Так вам уже всё известно о поступивших требованиях? — осведомился Лестрейд; в голосе его звучало удивление.

Холмс покачал головой.

— Далеко не всё. Подозреваю, что каждый из присутствующих располагает фрагментами этой страшной головоломки, которые неизвестны остальным. Самое время обменяться сведениями.

— Отличная мысль! — воскликнул Майкрофт, вставая. — Я попрошу принести бутерброды и напитки, после чего мы сведём воедино то, что нам известно, и попробуем продвинуться к решению.

И вот десять минут спустя мы расселись вокруг стола, на который водрузили серебряное блюдо с бутербродами, поставив перед каждым из нас по бокалу кларета. Начался военный совет. Первым выступил Холмс. Он точно и подробно рассказал о наших приключениях, в том числе о роли Стэмфорда в загадочном происшествии, о нашем посещении «Моста мечтаний», о том, как попал в плен к баронессе. Лицо Лестрейда становилось всё бледнее от ужаса и отчаяния, Майкрофт же сидел неподвижно, будто вырезанная из дерева фигура индейца, какими украшают обыкновенно вход в табачную лавку, и лицо его оставалось непроницаемым. Шерлок время от времени прерывался и просил меня что-то добавить — там, где в его воспоминаниях имелись лакуны. Когда я дошёл до рассказа о встрече с гигантской крысой, в комнате повисло странное молчание. Когда же мы закончили рассказ, повисла долгая пауза. Наконец её прервал Майкрофт:

— Всё это похоже на причудливый вымысел, но я знаю наверное, что это правда, поскольку все детали вписываются в ту картину, которая сложилась в моём мозгу; более того, освещают её с самой неожиданной стороны.

— Может, дорогой мой брат, ты всё-таки направишь свет и в нашу сторону?

Майкрофт отхлебнул вина.

— Разумеется. Что касается первого трупа, который выловили в Темзе, то вам уже известно — милейший Уотсон был совершенно прав, — что этот человек умер от бубонной чумы. А второй труп дежурный констебль обнаружил сегодня рано утром в одном из переулков Лаймхауса.

Он взглядом предложил инспектору продолжить.

— Разложение в этом случае оказалось не столь значительным, — проговорил Лестрейд, — однако труп сильно изуродован. Скорее всего, человек этот был моряком.

— Почему?

— Матросские татуировки, да и одежда соответствующая.

— Его убили?

Лестрейд кивнул.

— В точности так же, как и первого: располосовали горло от уха до уха. Судя по всему, убийство произошло в другом месте, а потом труп подбросили в Лаймхаус. Главное отличие заключается в том, что на трупе обнаружили письмо. Адресовано оно премьер-министру.

При этих словах на лице Холмса не отразилось и тени удивления. Он лишь откинулся на спинку стула и стряхнул с сюртука воображаемую крошку.

— И что там говорилось?

— Уверен, что ты можешь догадаться, Шерлок.

Мой друг нахмурился.

— Я никогда не гадаю. И ты это прекрасно знаешь. Кроме того, приблизительное содержание ничем нам не поможет, скорее наоборот. Мне нужно знать точно, слово в слово.

Майкрофт осушил свой бокал, вздохнул с напускной обречённостью, пошарил в кармане сюртука и, вытащив мятый листок бумаги, передал его брату.

— Это копия. Оригинал уничтожили: он мог нести на себе бациллы.

Холмс пробежал письмо глазами и передал мне. Вот что там говорилось: