Шесть дней из жизни дознавателя

Мысли о бунте, на который бы он никогда не решился, оборвались полифонической мелодией кнопочного телефона сотовой связи «Nokia».

— Габоронов, ты где? — спокойно и уверенно поинтересовался начальник КМ подполковник милиции Александр Викторович Ерёмов.

— Вышел из отдела, Александр Викторович, — соврал старший лейтенант, который не решился отстоять свои трудовые права на практике. Благо находился на балконе, шум улицы в телефоне слышал и начальник КМ.

— Быстрее ходи, пожалуйста, мы тебя ждём, — поторопило высшее начальство Габоронова.

— Есть, понял, выполняю! — Сергей любил отвечать на команды руководства этой фразой.

Хоть лето было жаркое, но по ночам и утрам было прохладно. Дознаватель был в форменной рубашке голубого цвета с коротким рукавом. Такие только у милиционеров и железнодорожных машинистов. Габоронов надел галстук, застегнув металлическую застёжку сзади. Сергей категорически не признавал ношение галстука с рубашкой с коротким рукавом. Он всегда считал это нарушением формы одежды и, на худой конец, этикета. После получения высшего образования он отслужил год в вооружённых силах РФ и имел представление о том, как нужно носить форму. Поэтому такое нарушение он прикрыл милицейским кителем, замкнув молнию. Отряхнул испачкавшиеся форменные брюки серого цвета. Где он только не был за прошедшие сутки. Начистил кремом туфли. Милицейская фуражка прикрыла короткую мужскую стрижку Габоронова. Раскрыв папку, убедился, что бланки осмотра места происшествия ещё есть. Захлопнув, прижал её под левой подмышкой. Рукой машинально потрогал кобуру, расположенную с правой стороны на ремне. Служебное оружие, которое выдают исключительно на дежурные сутки, было на месте. Закрыл кабинет и отправился на место происшествия.

По дороге «почистил» зубы жевательной резинкой. Умываться было некогда, да и негде. Единственный доступный туалет был на улице, во дворе отдела. Система в нём была без унитазная, с дыркой в полу. При нахождении в данном санузле, зловонным запахом пропитывалась вся форменная одежда. Поэтому при выборе способа соблюдения личной гигиены, лучшим выходом было аккуратно зайти, набрать в полторашку воды и быстро выйти. По-спартански пополоскать лицо во дворе данного учреждения. Хотя бы так. Более-менее приличные туалеты, конечно, имелись и в самой «гостинице», но они были распределены по «нормальным» отделам и не имели общего доступа.

Двести метров, под курлыканье городских голубей дознаватель преодолел легко. Около главного входа в паспортный стол стояло не более двадцати человек, нуждающихся так или иначе, в делах регистрационных. Занявшие очередь, пожалуй, с раннего утра, удивлённо поглядывали, как постепенно к месту их ожидания стекались милиционеры. Два сотрудника вневедомственной охраны в милицейской форме с сержантскими погонами поздоровались за руку с дознавателем.

Кроме них стоял вышеупомянутый подполковник Ерёмов А.В. в гражданском костюмчике. Телосложение и рост у него были ниже среднего. Но, как про таких говорят, жилистый. Внешность не примечательная. Грамотный человек. Опытный сотрудник. Начальник всех оперуполномоченных в городе. Второе лицо всего ОВД по Кирпиченскому району.

Около него стоял оперуполномоченный в милицейской форме — Паша Шикунов. На суточных дежурствах сотрудникам уголовного розыска приходилось носить форму. Он был под два метра ростом, что называется широкая кость. Но в силу того, что постоянно приходилось бегать по работе, редко питаться, то массе тела ещё было куда расти.

— Ну, наконец-то! — начальник КМ при виде Габоронова дал понять, что дознаватель должен был прийти быстрее.

— Хорошо, когда кому-то нужен и тебя ждут!

— Давай быстрее, нужен он…

— Александр Викторович, у меня смена заканчивается, я ж до конца не уложусь, а у меня ещё дел куча… — начал аккуратно пытаться намекать о своём положении старлей.

— Тем быстрее будешь всё делать. Значит так, нужно осмотр написать. Там в паспортном, ночью дырку в полу продолбили, но ничего не тронуто, — приблизившийся к Габоронову, подполковник милиции давал указание практически на ухо, чтоб гражданские не слышали.

— Александр Викторович, откуда эту дырку сделали? Есть лица? — также тихо произнёс дознаватель.

— С подвала её сделали. Лиц нет.

— Так это ж проникновение в помещение, следака подведомственность, я простой дознавателишка, — пытался отвертеться от совершения нарушения процессуальных норм родного законодательства старший лейтенант милиции, — Это при том, что оттуда стащить что-то хотели, а то и вовсе подследственность Следственного комитета…

— Сергей, — перебил начальник КМ дознавателя, — Нам шум ни к чему. Иди, напиши осмотр и всё, сдавай смену. Сам себя задерживаешь. По факту там пока только пол повредили, на сто шестьдесят седьмую похоже, — проводил внутрь здания такими словами Габоронова начальник КМ.

— Я и не думал, что получится отвертеться, — начал Сергей Габоронов, — Но я обязан был попробовать! Лучше попробовать и пожалеть, чем…

— Сейчас ты у меня пожалеешь, что попробовал! — закончил фразу не в оригинале Александр Викторович.