Шестнадцать против трехсот

— Да шайтан с ним, с противником. Пусть думают, что хотят. Маневр, значит, маневр, нервная суета, значит, суета. Главное, чтобы русские и Муртаз не узнали, что наша ударная сила находится в Сабринской низине.

— Ну что ж, — сказал начальник штаба банды, — приказ понятен.

Подал голос Пирани:

— Не понимаю, для чего вы, господин Диани, позвали меня.

— Сейчас поймешь. Тебе, Ариф, со своими славными воинами во время работы в низине следует скрытно пройти в балку между высотами двести два и три и сто двенадцать и семь, подойти вплотную к выводу боевого охранения батальона Муртаза, укрыться и подготовиться к атаке позиций. Не к разведке, а к атаке. Тебе, Ариф, предстоит уничтожить этот взвод и закрепиться на его позициях.

Пирани, опытный воин, усмехнулся:

— И сразу же стать мишенью русской авиации. Впрочем, и артиллерия нас легко там уничтожит.

— А ты работай с умом. Половину взвода уничтожь, половину возьми в плен и выстави заложниками. Тогда ни русские, ни асадовцы не применят против тебя ни авиацию, ни артиллерию. Русские гуманисты, будь проклято их племя, за ними же тянутся и асадовцы.

Пирани повел головой:

— Это в принципе реально.

— Ну вот. Задача ясна?

— Маршрут выдвижения разработать самому?

— Лучше вместе с Абдуллой.

— Понял.

— Вопросы ко мне есть?

Вопросов не было.

Диани распорядился:

— Работайте, господа!

Боевики ушли, Диани остался один. Несмотря на наркотик, он вдруг почувствовал тревогу. И он не мог понять почему. Из-за русских, что объявились в батальоне, позиции которого его формированию предстояло прорывать? Но ни для кого ни секрет, что порядок в Алеппо обеспечивают именно русские. Как не секрет, что не только авиация России работает в Сирии, но и отдельные боевые подразделения. Опорные пункты сторонников Халифата расстреливает ракетами флот, что стоит практически у побережья. Тем более что к Муртазу прибыли авианаводчики. Это не боевое подразделение. Да, наводчики имеют прикрытие, но это охранение, оно отвечает за безопасность наводчиков и не имеет никакого отношения к асадовцам. Но почему появилась тревога? Ведь особых причин для нее нет. Или, может быть, он что-то упускает? Что-то недооценивает? Аль-Джалан напомнил об обеспечении безопасности склада, который находился на окраине поселка. Почему он вспомнил о нем? Или Мухаммад знает гораздо больше того, что говорит? Но смысл? Без его группировки организация не будет иметь никакого веса. Те, кто не может вести войну, исчезают с политической карты страны, а Мухаммад аль-Джалан рассчитывает на высокий пост в руководстве Халифата. Хотя, если быть честным перед собой, никакому Халифату не быть. Крест на нем, свой проклятый крест поставили неверные русские, с появлением которых ситуация в Сирии кардинально изменилась. Годами с востока в Сирию завозили боеприпасы, оружие, различную аппаратуру, легкую технику, годами обустраивали командные пункты, подземные арсеналы. Пришло время, и начали наступление. Брали город за городом. Территория, подконтрольная Асаду, уменьшилась в несколько раз. ИГИЛ торжествовало. Западная коалиция объявила войну терроризму, имея в виду под борьбой свержение режима Башара Асада. Торжествовали спонсоры, не зря потратили деньги, скоро все окупится и даже принесет огромную прибыль. Территория была разделена. Да, над ними формально должен был встать Халифат, но что это за образование? Те же спонсоры во главе нового государства и отдельные представители оппозиции. И в этой стране таким, как аль-Джалан и он, Аббас Диани, было бы очень неплохо. Но… появились русские, и правительственная армия, почувствовав поддержку, начала огрызаться еще яростней. Уничтожение русскими складов, командных пунктов, отдельных подразделений, лагерей подготовки борцов за Халифат помогло асадовцам сплотиться. Советники из России подняли боевой дух, Россия поставила современное вооружение, и армия Асада в короткие сроки словно переродилась. Да, она и сейчас далека от совершенства, но воевать стала лучше, грамотней. Однако… хватит, надо держать себя в руках.

Под этим он подразумевал очередную порцию чая с наркотиком. После этой порции тревога исчезла, настроение повысилось.

В 1:05 «MAN», ведомый водителем из подразделения охраны полевого командира, въехал в низину. Он проехал метров двадцать на габаритных огнях, фары ему было запрещено включать, остановился у группы боевиков, среди которых выделялся крупный мужчина в полевой форме морского пехотинца США без знаков различия.

Водитель выпрыгнул из кабины.

— Салам, Дамир! — поприветствовал он командира первого отряда банды.

— Салам, Якуб.

— Доставил, что приказал Абдулла Кабран.

— Сколько у нас времени? — спросил Дамир Хасуани.

— Немного больше трех часов, в 4:30 маскировка должна быть завершена.

— Хоп! Грузовики видишь?

— Это с наклонными тентами?

— Вижу. «БМ-21»?

— Какая тебе разница, подгоняй свой «MAN» туда.

— Понял.

Якуб подвел машину к системам залпового огня в начале пологого склона, ранее взмывавшего вверх довольно крутым обрывом.