Шестнадцать против трехсот

Пирани перевел станцию в режим «приема», уложил ее в чехол, прилег рядом с командирами отделений Рашадом Надаром, Саидом Ради и Фаридом Каибом.

Надар спросил:

— Что, нервничает Диани?

— По-моему, он перебрал ханки, вот и дергается.

Ради вздохнул:

— Я бы тоже сейчас не отказался от пиалы хорошего чая.

— Тебе-то это зачем? — безразлично спросил Пирани.

— Я крепко сплю после него. Странно люди устроены, да? Вот взять марихуану. Кто-то после нее смеется безудержно по всякому поводу. Кто-то, напротив, плачет, иногда до истерики, кто-то становится безразличен ко всему. Такому при мне пацаны на улице мочились прямо на лицо. А он не реагировал. А меня вот жрать нестерпимо тянет. Однажды двадцать пять шампуров люля-кебаба сожрал, и все хотелось. Живот распирало, тошнило, назад мясо рвалось, а голод оставался.

— Нашел о чем говорить, — усмехнулся Каиб, — давай лучше о женщинах. У тебя в Эр-Ракке, слышал, чернокожая была?

— Была, и что? Из Нигерии. Ее муж с братьями, кстати, служит у Амина Бурхата во втором отряде.

— Так эти негры родственники твоей любовницы?

— Муж и братья.

— А я думал, откуда они взялись? Оказывается, из Нигерии. А что в Ракке-то забыли?

— В Европу пробирались, да деньги кончились. Вот мужчины и пришли к нам, а женщина с ними.

— Ну и как она? Никогда не спал с чернокожей.

— О! Лучше, чем наши. Страстная невозможно. Извивается, как змея, когда кайф ловит. А удовлетворяется, только когда раз пять кончит. И то на полчаса, потом опять давай. Такую хорошо иметь раз, ну два в неделю. Ежедневно ни один мужик не выдержит.

— Оттого и гуляет от мужа?

— Приходится.

Боевики тихо рассмеялись.

Пирани посмотрел на часы:

— Все! Подъем, идем к западной оконечности и там быстро ставим лагерь. До рассвета надо замаскироваться и оборудовать скрытно пост наблюдения.

Боевики поднялись, встали и их подчиненные, в 4:40 вышли к западной оконечности балки. Здесь она расширялась, словно специально для удобства боевиков, и имела песчаное дно. Разведчики Диани быстро выставили пост наблюдения, выкопали неглубокие землянки, профессионально все замаскировали. Пирани распределил наряд на сутки. Первый наблюдатель вышел на позицию, остальные завалились спать в свои песчаные норы.

Главарь бандформирования тоже намеревался продолжить отдых, но не смог уснуть, выпитый чай начисто отбил сон.

Подполковник Авилов проснулся в 4:40.

Поднялся, оделся, спросил у старшего лейтенанта Лобана, сменившего старшего лейтенанта Ефремова, который нес службу после Валиева.

— Что у нас, Коля?

Старший лейтенант обернулся:

— Проснулись? Доброе утро.

— Доброе, я спросил, что по обстановке?

— В общем спокойная. Единственно, старший лейтенант Ефремов перед сменой передал, что в низину со стороны Сабры в 1:05 вошел еще один грузовик, бортовой «MAN», кузов которого был закрыт пологом.

— Еще одна машина прошла в низину? «Духи» что-то планируют.

— Возможно. При мне ничего особенного не происходило, как и при Ефремове.

— Кто сейчас наверху?

— Старший лейтенант Маслак.

— А до него кто был?

— Старший лейтенант Гибазов.

— У них тоже ничего?

— Ничего, товарищ подполковник.

— Ладно.

Подполковник вышел в туалет, прошел в душевую. В 5:00 он поднял капитана Валевича и старшего лейтенанта Тимнева.

Офицеры также привели себя в порядок.

Валевич поинтересовался:

— Запускать будем оба коптера или обойдемся одним?

— Одного хватит. Нам посмотреть низину. Но второй держите наготове, мало ли что проявится в районе.

— Понятно.

Забрав летательные аппараты, командир группы и наводчики направились в «колодец» расчета ПТРК. Там наладили камеру коптера, запустили винты. Проверили соединение передающего элемента с монитором планшета. Валевич доложил:

— Готов!

Авилов распорядился:

— Задача — тщательный осмотр всей низины с высоты в шестьсот метров, управление ручное, при необходимости снижение до минимальной высоты.

Капитан кивнул:

— Запускаем!

Он отпустил коптер, и тот взмыл в воздух.

Ручным управлением Валевич задал летательному аппарату курс.

Коптер пошел на юго-восток, на Кадам. Капитан поднимал его все выше. Достигнув отметки в шестьсот метров, отклонил ручку влево, и коптер обошел населенный пункт над высотой сто шестьдесят один и семь. Валевич вывел летательный аппарат к южной оконечности низины, остановил полет, выставил камеру. На мониторе высветилась часть низины.

Тимнев проговорил:

— И почему данную местность назвали низиной? Она вполне тянет на неглубокое широкое ущелье.

Авилов посмотрел на него:

— Тебе-то, Андрюша, какая разница?

— Да никакой.

Валевич, манипулирующий камерой, воскликнул:

— Есть объект.

Все склонились над монитором.

На картинке грузовой «MAN», стоявший у восточного склона перед широким спуском в ответвлении низины.

Авилов произнес:

— Не понял. Дорога, что ли?

Капитан перевел камеру на участок до селения Мукада.

— А ведь там дорога, укрытая с обеих сторон склонами. Вернее, крупный, километра четыре, овраг с дорогой по дну.

Командир группы всегда носил с собой офицерский планшет. Он достал из него карту, развернул: