Шестой океан

Взрослые обошли его, ничего не хотят рассказывать.

Ну и пускай! Олег сам отыщет след диверсанта. Тогда узнают, на что он способен!

Конечно, перво-наперво надо как следует разобраться, почему обойма с патронами попала к ним, а, скажем, не в комнату Рыбкина или Денисова?

К тому же — в гардероб! Какой же это тайник для обоймы? Видимо, никто ее и не прятал. Кто-то снимал костюм — обойма и выпала. Но в комнате, кроме него и отца, за все последние дни никого ведь не было!..

Нет, значит, обойму все-таки специально подбросили!

После долгих и мучительных раздумий Олег пришел к смелому предположению: обойму принес в комнату отец или даже он сам. А как это случилось? Очень просто: Олег, видно, поменялся с кем-то космическими костюмами. Тут, на Малой Луне, очень часто приходится то снимать их, то снова надевать. Вот в спешке все и произошло…

Мальчику казалось, что тонкая ниточка, ведущая к разгадке тайны, найдена.

С кем же Олег мог поменяться костюмами? Как известно, у него самый маленький размер. Такого костюма не оденешь ни на коренастого отца, ни на широкоплечего Ивана Ивановича, а тем более на богатырскую фигуру Рыбкина. Зато почти такими же костюмами пользовались Хлебникова и Бобров.

Мальчика даже пот прошиб. Вот он — след. Только Хлебникова тут ни при чем. Девушка не могла иметь оружия. Для чего? Да и человек она, наверняка, наш, честный. С нею приятно и поговорить, и посоветоваться по любому вопросу. Ей по душе работа на Малой Луне — Олег это знает! Нет, глупо даже думать о ней плохое…

Бобров — это другое дело! Хотя Олег и не разбирался очень-то в тонкостях его натуры, но каким-то шестым чувством понимал, что этот человек не без загадок. Собой он, правда, привлекателен, но бросалось в глаза, что все его движения, манера держать себя и разговаривать уж очень расчетливые, нарочитые. Иной раз казалось, что в нем жило два человека, и выскочка из этих двух побеждал.

Неужели он затащил оружие на Малую Луну? Однако Петр Васильевич такой миролюбивый, уважаемый и к тому же большой ученый! Пусть он не всем нравится, но это еще не говорит, что он может быть врагом.

Если в этой группе нет подозрительного человека, искать надо среди остальных. А тут попробуй разберись, кто с кем поменялся костюмами.

Перед глазами мальчика по очереди возникали фигуры штурмана, коменданта, радиста…

Утром Олег проснулся усталым, с головной болью.

Шумело в ушах. Отец провел ночь тоже не менее тревожно: под покрасневшими глазами — синие припухшие мешки.

На завтрак мальчик пошел вместе с отцом. Там он узнал, что разгадка тайны с обоймой стремительно неслась вперед без его участия.

Какая жалость! Только странно: чужаком оказалась Хлебникова. Вот и пойми человека! Ведь несколько часов назад он и подумать бы не смел о ней ничего дурного.

«Зря только не спал всю ночь», — поскучнев, подумал Олег.

Настроение испортилось. Это заметил отец. И видимо, чтобы занять его чем-нибудь, посоветовал после завтрака пойти в больничный покой. Малой Луны, где лежал больной Бобров.

Олег с радостью согласился. Посидеть возле больного — это совсем нетрудно! К тому же силы Боброва быстро восстанавливались. Значит, с ним скучно не будет… Олег попросит геолога рассказать про Гермес. Петр Васильевич, конечно, согласится. А там, гляди, удастся уговорить геолога взять его с собой в экспедицию на далекий чудо-астероид…

* * *

Бобров-Назаров сразу заметил пропажу обоймы с патронами. Сначала растерялся. Но растерянность у таких людей, как известно, быстро проходит, сменяясь холодной расчетливостью, лихорадочной деятельностью.

«Без паники, мистер Назаров. Без паники! — успокаивал он себя. — Еще не все потеряно. Довольно прикидываться ягненком, пора показать волчьи клыки!»

В голове роились смелые планы. Он должен показать себя в этой смертельной схватке. На его стороне явные преимущества — оружие, внезапность нападения…

В тот вечер, когда Денисов и Дрозд узнали о находке Олега, Бобров-Назаров пришел в кинозал, ничем не выдавая своего беспокойства.

Он был в новом костюме, свеже выбрит. Прошел с показным равнодушием мимо Денисова и Рыбкина, сел в кресло рядом с Хлебниковой, скрестив руки на груди.

— Надежда Николаевна, какой у нас сегодня день? — спросил он, повернувшись к ней вполоборота.

— Пятница.

— Завтра суббота — новая работа, — почти пропел геолог, откровенно радуясь.

— Значит, завтра на Гермес? — спросила Хлебникова.

— Да, дорогая Надежда Николаевна! — с воодушевлением проговорил Бобров. — Видите, я радуюсь и одновременно жалею…

— Что маленькая у вас компания?

— Не маленькая — неинтересная… — заговорщически подмигнул Бобров девушке. — Вы не послушались меня… А я так надеялся. Вы мне нравитесь!

— Да что вы! — стыдливо отмахнулась Хлебникова.

— Вы необычайно добры и красивы… — не унимался геолог.

— Неправда! — Она улыбнулась и провела рукой по локонам, ласкавшим ее белую красивую шею.

Денисов стоял с Рыбкиным и что-то рассказывал. Рыбкин хохотал от души. Потом подошел Дрозд. Иван Иванович обменялся с ним взглядом, и они уже втроем продолжали мирно беседовать.