Шиноби Мрачного Рассвета

— И да, и нет. Мы действительно не можем как-либо выделить отдельные гены, или, даже, вещество, скрывающее их, в чистом виде. Но, как ни парадоксально, воздействовать на них все же можно. В том числе, с помощью ирьендзюцу. — Цунаде вздохнула. — Только смысла особо нет — это все равно, что кидать сенбоны вслепую, надеясь поразить муху на другом конце страны Огня.

Минато уже было собирался задать новый вопрос, как Сенджу продолжила:

— Чем-то подобным занимался Орочимару — пытался использовать те же подходы, что применяются в определении родства, для выделения улучшенных геномов. Работать не с отдельными генами, а с целыми их массивами.

Хокаге потер лоб, осмысливая сказанное. После чего, все же озвучил свой вопрос:

— Значит, либо этот «Мадара» знал что-то, чего не знаем мы, либо ему невероятно повезло?

— Учитывая, что мы имеем двух Учиха-Сенджу, не думаю, что стоит говорить о везении.

— Мда-а... Мне определенно предстоит долгий разговор с Фугаку. — Задумчиво проговорил хокаге.

— А ты с ним еще не общался на эту тему? — Сенджу удивленно подняла бровь.

— Нет, — Минато вздохнул, — не был уверен, как он отнесется к идее эксгумации своего предка.

На какое-то время в кабинете установилась тишина. Оба шиноби думали о своем. Наконец, молчание вновь нарушил хокаге:

— Ну, допустим: Мадара как-то сумел правильно модифицировать собственный геном. Но зачем ему понадобились гены именно Сенджу?

— Сама над тем же голову ломаю. — Цунаде пожала плечами. — На ум приходят только мокутон и легендарная живучесть моего предка.

— Ну, живучесть Мадаре не особенно помогла.

— Как сказать, ты пробовал подсчитать, сколько лет ему должно было стукнуть на момент инцидента с твоей командой?

— Пробовал. — Мрачно отозвался Минато. — Дохрена.

— Может, это и было целью?

— Ой, что-то я сомневаюсь. — Недоверчиво покрутил головой хокаге. — Не сидел бы человек такого масштаба в пещере, имей он целью простое долголетие.

Они еще какое-то время вяло переговаривались, пытаясь угадать мысли мертвого шиноби, но, в конце концов, сдались. Минато требовалось переварить услышанное, Цунаде надеялась, все же, поспать этой ночью. Спустя полчаса хокаге покинул кабинет главного ирьенина Конохи, сжимая подмышкой папку со всеми результатами исследований Сенджу.

Глава семнадцатая

Таверна была набита битком. Спертый воздух полнился запахами пота, давно немытых тел и подгоревшей пищи. В скудном зимнем свете, падавшем сквозь грязные оконца, с трудом можно было рассмотреть лица посетителей. Хмурые и озлобленные, тех, кто о чем-то шептался за отдельными столиками, настороженно зыркая по сторонам; угрюмые и равнодушные, тех, кто пустым взглядом смотрел в свою тарелку. Здесь собрались люди, которые бросили свои дома, спасаясь от нашествия нечисти.

Заведение располагалось очень удачно, для его владельца, в одном из грязных и запущенных переулков близ городского рынка. Обычно это откровенно убогое место не пользовалось популярностью, но для обездоленных крестьян, батрачивших на рынке за гроши, имела значение только цена за плошку лежалого риса, которым можно набить желудок, и кружку мерзкого пойла, в котором, хоть ненадолго, можно утопить свое отчаянье.

Стараясь не выдать лицом своего отвращения, Шикамару сделал вид, что отпивает из стоящего перед ним сосуда. Хмельной напиток, что варился из ячменя и был крайне популярен на западе континента, восторга у него не вызывал никогда. Здешнего же его варианта Нара рискнул попробовать лишь один глоток и теперь не мог избавиться от мысли, что хозяин заведения разбавлял тот отнюдь не водой.

Вернув кружку на стол, он вновь взялся за палочки, вяло ковыряясь в своей миске с рисом, больше занятый подслушиванием разговора соседей по большому общему столу.

— Проклятье какое-то, точно тебе говорю. Сглазил кто-то страну, — говорил, лихорадочно блестя глазами, невысокий мужичок.

— Угу, шиноби эти, — басом соглашался с тем изрядных размеров бородач напротив.

— Чушь порете, — хмуро буркнул мужик, что сосредоточено поглощал содержимое своей тарелки, вызывавшей завистливые взгляды наличием в ней мяса.

— Сам ты чушь, — обиженно отозвался первый, повышая голос, — Засуха летом была? Была. Поветрие было? Было. Нечисть появилась? Появилась. А теперь шиноби на допросы тягают. Точно тебе говорю — нечисто дело!

— Угу, — снова загудел бородач, — а кто у нас знается со всякой дрянью? Шиноби, во-о-от! Точно они.

— Тьфу, чтоб вам, — третий мужик оторвался от тарелки, поднимая раздраженный взгляд на собеседников, — Что, первый раз засуха? Поветрие? А в старых курганах не ковырялись случаем? Сами, небось, откопали. С призраками до кучи.

— Ты кого гробокопателем назвал, паскуда?! — здоровяк, видимо, задетый за живое, вскочил из-за стола, протягивая руки к оппоненту.