Шипы близкой дружбы

В доме было тепло, темно и тихо. Пахло какими-то восточными специями. Молодые зажгли свет в гостиной. Эрнест удивился тому, что стол уже был сервирован для ужина. Светлана отправилась на кухню и достала из духовки курицу. В холодильнике стояли холодные закуски, нарезки, в ведре со льдом шампанское.

– Кто обо всём позаботился? – удивлённо спросил Эрнест.

– Тётя Дуня, – ответила Светлана.

– Кто это?

– Евдокия Семёновна Сорина, домработница Лены.

– Где же она сейчас?

– Уехала, – пожала плечами Светлана.

– То есть мы сейчас в доме одни? – уточнил он.

– Конечно.

– Это хорошо. – Эрнест выключил свет.

– Ты не торопишься? – спросила Светлана с лёгким смешком.

– Нет, извини, я просто захотел посмотреть в окно.

– Зачем?

– Как зачем? – удивился он. – Чтобы запомнить эту ночь и снаружи и изнутри. Посмотри, как низко висит луна, она почти что лежит на ветвях. Ты не знаешь, что это за дерево? – Он указал на раскидистый силуэт.

– Яблоня, – ответила Светлана.

– Такая большая? – удивился он.

– Это старая яблоня, – объяснила она слегка усталым голосом. И попросила: – Включи свет. Давай поужинаем.

Эрнест включил свет и спросил:

– Ты проголодалась?

– Немного, – ответила она.

– А я совсем не хочу есть, – признался он.

– Мы можем выпить шампанского и поесть фруктов, – предложила Светлана.

Он согласно кивнул. Но на деле они оба съели по небольшому кусочку жареной курицы и закусили мясо салатом из свежих овощей. До фруктов дело не дошло, но шампанское они всё-таки выпили.

Эрнест предложил взять вазу с фруктами в спальню. Светлана одобрила идею молодого мужа и захватила с собой вторую бутылку шампанского.

Включённый верхний свет залил ярким сиянием воистину царское ложе.

– Вот это да! – вырвалось у Эрнеста.

– Нравится?

– Очень!

– Тебе не кажется, что ты ошибся с выбором невесты? – спросила она грустным голосом.

– Ну что ты, Света! – воскликнул он. – Если хочешь, мы прямо сейчас уедем отсюда и проведём нашу ночь в твоей квартире!

– Ты бросаешься в крайности, – сухо ответила она.

– Или в гостинице, как я предлагал с самого начала?

– Ты не находишь, что дискутировать уже поздно? – улыбнулась она через силу ласково.

– Ты права, – смутился он.

– Тогда выключи, пожалуйста, свет, – попросила Светлана.

Он послушно выполнил её пожелание. Она подошла к нему и повернулась спиной:

– Потяни замок. Ой, впрочем, подожди минуточку. – Она поспешила к двери.

– Ты куда?

– Я сейчас вернусь.

Эрнест вздохнул, снял галстук, налил в свой бокал немного шампанского и сел на кровать.

Она вернулась минут через пятнадцать, которые показались ему вечностью, и сразу же повернулась к нему спиной. Он понял её жест и расстегнул замок. Платье опало к её ногам высокой белой пеной. Девушка обвила руками шею Эрнеста и прильнула к его губам. Их поцелуй длился бесконечно долго. Потом они снова пили шампанское, целовались и раздевали друг друга, обжигаясь об жар собственных тел.

– Я люблю тебя, люблю, – шептал Эрнест, чувствуя, как нарастает сила его страсти. Кровь билась в его висках, перед глазами темнело. Он боялся выпустить её из рук, хотя бы на мгновение, точно она могла вырваться и улететь, как жар-птица.

В комнате горело всего несколько свечей и то где-то в отдалении, но Эрнест видел, как радужные всполохи вспыхивали со всех сторон. Свет то наплывал, то отступал, то взвивался под самый потолок, как вырвавшееся из бутылки шампанское, и падал вниз разноцветными медоточивыми каплями, от которых исходили сладость и головокружительный аромат.

Эрнест не мог поверить, что это происходит с ним. Он удивлялся сверхчеловеческой силе вихря наслаждения, подхватившего его. Из глубины подсознания на миг всплывало недоумение и робкое ощущение нереальности происходящего. Но очередной бокал шампанского, поднесённый к его губам любовницей, тотчас заглушал их. И безумные любовные игры увлекали его в свой, казалось, нескончаемый карнавал ласк и чувствований с новой силой. «Я, кажется, схожу с ума, – проносился в его голове очередной отрывок мыслей, – я нахожусь на грани невозможного и могу просто не выдержать нарастающего напора страсти или скончаться от истощающего мою плоть наслаждения. Кто она, моя возлюбленная? Фея? Ведьма? Кто угодно, только не земная женщина. А может быть, это всё мне только снится».

– Света! – позвал Эрнест. – Света! Дай мне воды!

– Пей, любимый, – прошептал завораживающий голос, лишающий его воли к сопротивлению. И к губам его вновь было поднесено вино.

В конце концов, Эрнест провалился в спасительную бездну то ли сна, то ли обморока, перешедшего в сон.

Светлана в это время сидела в другой комнате в одном лифчике и трусиках. Её знобило, хотя в комнате было тепло. В камине горел огонь. Кровавые отблески пламени падали на стену, зеркало и белый ковёр. Некоторое время девушка сидела неподвижно, а потом она вдруг затряслась всем телом и зарыдала в голос. Но тотчас, испугавшись, что её могут услышать, закрыла себе рот рукой и впилась зубами в ладонь.

– Эрнест, Эрнест, – зашептала она, сбросила ноги с постели, добежала до двери, остановилась, повернулась к ней спиной, сползла на пол и зашлась беззвучным плачем.