Шипы и розы

Джейкоб Андервуд медленно повернулся и даже про холод в пальцах позабыл. А сэр Фредерик поднялся и, по инерции качаясь, прошёл к рабочему столу, выдвинул средний ящик и вытащил пачку бумаг, переплетённых меж собой и в обложке из дорогой чёрной кожи.

– Всё здесь.

Упитанный томик перекочевал из рук хозяина в руки гостя. Джейкоб Андервуд взвесил его на ладони и растянул тонкие губы в довольной улыбке.

– Дело, которое принесёт нам сотни тысяч фунтов.

– Я бы сказал, афера, которая принесёт нам сотни тысяч фунтов. Юридически выверенная, со всех сторон идеальная, финансовая афера, о которой будем знать только ты да я.

– Другие акционеры точно ничего не заподозрят?

– Они будут видеть лишь постепенно растущий процент невозвратных ссуд, будут хвататься за голову, разводить руками и предлагать меры, чтобы хоть как-то отбить потери, но тебе беспокоиться нечего. Через год всё успокоится, банк постепенно выйдет в прибыль, а в твоём кармане соберётся приличный капитал.

– Я уговор помню: пятьдесят на пятьдесят.

Сэр Фредерик поморщился.

– Джейкоб, мы с тобой с Итона вместе, неужели ты думаешь, что я тебе не доверяю?

– Доверяешь, – ответил Андервуд, – иначе давно бы состряпал договор. Ты их на каждый чих пишешь.

– А тут подумал, к чему нам, двум друзьям, гроши на бумаге делить? Давай лучше сделаем по-другому. – На этих словах сэр Пикли взял со стола бутылку и разлил остатки по бокалам. – У тебя есть сын, хоть и непутёвый, у меня – дочь, она чуток поумнее будет. Больше ни у тебя, ни у меня наследников нет, и передавать капиталы некому. Давай поженим их, что ли? И пусть моя доля по этим твоим махинациям, – Фредерик кивнул на кожаный томик, – пойдёт на их счастье. Согласен? Не оставишь же ты собственного сына и его молодую супругу без денег!

Джейкоб прищурился, обдумывая услышанное.

– Согласен, – произнёс он, решив, что так будет лучше для всех. И сын, глядишь, образумится, но главное, ножа в спину не будет.

Фредерика Джейкоб знал слишком хорошо: в законах тот разбирался превосходно, липовые схемы создавал мастерски, своей выгоды никогда не упускал и готов был за неё горло перегрызть, а если и надо, то сокурсника сдать, наговорив на того и по делу, и без него. И Андервуд прекрасно понимал, почему в этот раз его школьный приятель не обезопасил себя никаким письменным соглашением: светить своё имя на бумаге, описывающей финансовое преступление, было бы верхом глупости, а вот обьединить дома и, как следствие, объединить капиталы было шагом мудрым, и Джейкоб не возражал.

– На днях Тим будет в Девонсайде, – начал Андервуд. – Будем рады принять тебя и твою супругу с дочерью у нас к обеду, скажем, в воскресенье.

Пикли замахал руками.

– Это лишнее. Да и дочь сейчас в Лондоне, гостит у брата жены. У меня другое предложение. Каждое лето я арендую ложу на скачках в Аскоте. Предлагаю там и познакомить детишек. Совместить азарт и будущее наших отпрысков, так сказать.

– Будешь ставить как обычно на Прыткого? – воодушевился Джейкоб, довольный таким предложением.

– Я консервативен, ты же меня знаешь.

– Я слышал, он зимой сильно болел.

– Вот и узнаем, стало ли ему лучше или я опять спущу сотню фунтов, – довольно прохрюкал в бокал с бренди Фредерик.

– Лучше бы потратил ту сотню на каталогизацию библиотеки, – тут же не растерялся Джейкоб.

Приятели-махинаторы ещё долго обсуждали лошадей, потом перешли на дам и дамские шляпки, расходы на которые с каждым годом всё увеличивались, пока в библиотеку с важным петушиным видом не зашёл дворецкий и не произнёс, что ужин вот-вот будут подавать.

– Присоединишься? – поинтересовался сэр Фредерик.

Но Джейкоб отказался.

– Неужели в Девонсайд поедешь по такому дождю? – Фредерик подошёл к окну, отодвинул штору и покачал головой, глядя, какой ливень бушевал на улице. – Дорогу уже всю развезло. Застрянешь где-нибудь на полпути. Оставайся.

– У меня есть, где переночевать и подкрепиться, – многозначительно намекнул Джейкоб.

– И ты откажешься от перепела? – удивился Пикли.

– Я предпочитаю куропаток, – хмыкнул Андервуд и удостоился от приятеля одобрительного похлопывания по плечу.

***

Утром следующего дня Малеста сидела в столовой, пила чай и читала «Домашний спутник». Проживающий по соседству доктор Уотнер любезно в день выхода номера привозил ей экземпляр, но в этот раз читать пришлось газету трехдневной давности. Погода за окном не располагала к путешествиям не то чтобы в город за свежей прессой, но даже к миссис Мерит за сплетнями.

За ночь все дороги, ведущие в дом и из него, развезло до такой неузнаваемости, что трудно было распознать, где начиналась тропинка для прогулки, а где – жабье логово. Выгляни солнце, каша из чернозёма и глины быстро подсохла бы, но у того никак не получалось разогнать свинцовые тучи.