Широкий Дол

– Мне уже немного рассказали о вашей проблеме, – мягким, вкрадчивым тоном начал доктор Роуз, обращаясь к Джону, – и мне кажется, что совместными усилиями мы смогли бы с этим справиться. У меня есть небольшой дом в пригородах Бристоля, и вы могли бы туда приехать и на какое-то время остаться там, если захотите, конечно. Там у меня сейчас живут четверо пациентов. У одного стойкая привычка к настойке опия, у остальных проблемы с алкоголем. Каждый пациент живет в отдельной комнате, и ему обеспечены полный покой и уединение, необходимые для того, чтобы справиться со своей проблемой и научиться сопротивляться пагубному желанию. В первые дни я использую очень небольшие дозы настойки опия, чем весьма облегчаю для пациента самый трудный период. Должен сказать, что у меня уже есть несколько поистине замечательных случаев полного исцеления.

Джон кивнул. Он был натянут, как проволока в силке. Селия не сводила с него глаз, в которых светились поддержка и любовь, да и сам он то и дело на нее поглядывал – так суеверный человек время от времени машинально касается амулета, приносящего счастье. Похоже, мягкие интонации доктора Роуза тоже действовали на Джона ободряюще. Однако он по-прежнему опасливо посматривал в сторону доктора Хилари, но тот на него совершенно не смотрел, изучая носки собственных сапог и неподвижно, как скала, застыв в кресле.

– Хорошо, я готов поехать с вами, – сказал Джон; голос его тоже звучал крайне напряженно.

– Вот и хорошо, – и доктор Роуз ободряюще улыбнулся. – Я рад. Уверен, что мы сумеем вам помочь.

– Я прикажу, чтобы упаковали твои чемоданы, – сказала я и выскользнула из комнаты. Быстро отдав соответствующие распоряжения лакею Джона, я подкралась к дверям гостиной и, не входя туда, стала слушать.

– Нужно подписать всего несколько бумаг, – услышала я негромкий, ласковый голос доктора Роуза. – Простая формальность. Распишитесь вот здесь, пожалуйста. – Я услышала шелест документов, которые он по очереди подавал Джону, и скрежет пера. Когда все было подписано, я с улыбкой вошла в гостиную.

Но, как оказалось, я слишком поспешила, неправильно рассчитав момент своего возвращения.

Мне, безусловно, следовало подождать еще немного. Джон действительно успел подписать первый документ, в котором давал согласие на лечение, но добраться до тех бумаг, которые давали нам с Гарри право на опекунство, он еще не успел. Увидев, что я вернулась, он несколько отвлекся, его рука с пером застыла в воздухе, и он невольно глянул на лежавшую перед ним страницу.

– Что это? – неожиданно резко спросил он, прищурив глаза. Доктор Роуз глянул через стол и спокойно пояснил:

– Это документ, дающий право на опекунство. Самая обычная процедура для тех, кого поручают моим заботам; на время своего лечения эти люди обычно поручают ведение своих дел какому-нибудь ответственному человеку, чаще всего своему родственнику – вдруг в период их пребывания в лечебнице понадобится принять какое-либо срочное решение?

Джон обвел взглядом наши бодро улыбавшиеся лица.

– Значит, меня тоже «поручают вашим заботам»? – переспросил он. Разумеется, его тренированный ум сразу выхватил самые важные слова, открывающие истину. – Именно «поручают»? Но я, по-моему, выразил желание лечиться у вас по собственной воле?

– Конечно, конечно, – попытался успокоить его доктор Роуз. – Это же простая формальность. Мы всегда требуем дополнительных поручительств – вдруг кому-то из наших пациентов не удастся справиться со своим пагубным влечением? И тогда мы вынуждены будем держать его взаперти, изолировав от тех, кто снабжает его, например, спиртным.

– Взаперти?! – Джон даже слегка охрип, настолько он был потрясен. – Да ведь благодаря этому документу меня могут лишить состояния и навсегда запереть в сумасшедшем доме! Не так ли? Не так ли? – Охваченный паникой, он резко повернулся к Селии: – Вы знали об этом? – с трудом сдерживая ярость, спросил он у нее. – Это ведь была ваша идея; вы убеждали меня, что это единственный путь к спасению. Неужели вы планировали все это заранее?

– Ну, в общем, да, – призналась Селия, будучи не в силах оказать отпор Джону, возбуждение которого все возрастало. – Но ведь это, конечно же, не принесет вам никакого вреда.

– И кто же получает право распоряжаться моим имуществом? – спросил Джон и разом смахнул все документы на пол. – Гарри Лейси и адвокаты Гарри Лейси, разумеется! А всем нам прекрасно известно, под чью дудку пляшет Гарри Лейси, не так ли? – Он метнул в мою сторону злобный и одновременно испуганный взгляд. Потом швырнул на пол и ту бумагу, которую держал в руке. – Боже мой, Беатрис! Ты хочешь украсть мое состояние, а меня запереть в лечебнице для душевнобольных! – в ужасе воскликнул он. – Ты сажаешь меня под замок, чтобы без помех меня ограбить!