Шишкин

А сколько денег заполучили Крюгер, Иебенс, Вихман, Ладюрнер, Орас Верне, писавшие членов царской семьи? Надо ли упоминать здесь Коллучи, Швабе и Френца, изображавших любимых собак Александра Второго и Александра Третьего?..

Немудрено, что множество влиятельных постов в Академии художеств, Кабинете и Эрмитаже, Адмиралтействе и Дирекции Императорских театров было отдано иностранцам..

На Россию они смотрели, как на золотое дно.

Истины ради скажем: среди приезжавших были и такие, которые серьезно интересовались Россией, ее историей, бытом, нравами, народным характером, древней культурой.

Своеобычной, не сравнимой с другими европейскими странами виделась им Россия.

Не могла оставить их равнодушной и природа России. Они зарисовывали увиденное, желая понять его, но для того нужно было время, и время длительное, нужно было жить в России не одно десятилетне, дабы проникнуться духом ее, оценить нравственную красоту людей, ее населяющих.

Существовал и иной взгляд на русских. Француз Анжело, посетив Петербург в 1826 году и любуясь его архитектурой, писал: «На каждом шагу мы находим здесь следы наших соотечественников», и далее с иронией добавлял: «…чтобы наблюдать первобытных людей, переплываются моря и подвергаются тысяче опасностей, а здесь (в России. — Л. А.), в нескольких сотнях лье от Франции, можно наслаждаться интересным зрелищем, видеть первобытного человека среди культурной обстановки». (Такие мысли были сродни мыслям и некоторых русских по рождению. Небезызвестный В. П. Боткин, к примеру, стыдился своей национальности.)

Мысль о превосходстве европейского над русским, напомним, была едва ли не главенствующей в обществе. Иностранное влияние было значительно на протяжении многих десятилетий.

После смерти основателя Академии графа И. Шувалова, когда президентом стал И. И. Бецкой, она напоминала иезуитскую школу. Множество их открывалось тогда в России. Туда приглашали и детей православных, преследуя определенную цель: обучаясь латинскому языку, ученики осваивали и латинские правила жизни и должны были осознать преимущества католичества перед православием. Воспитанник школы (и на это также рассчитывалось) по окончании курса обучения с некоторым недоверием относился к собственно-русскому.

Из этой среды и выходили вполне русские по крови люди, которые затем надевали мундиры и треуголки, становясь государственными чиновниками, нередко влиятельными. Их отношение к Отечеству становилось источником многих его бед.

Выработанное И. И. Бецким «Генеральное учреждение о воспитании детей» гласило: «Никогда не давать детям видеть и слышать ничего дурного, могущего их чувства упоить ядом развратности, и чтобы даже ближайших своих сродников могли видеть только в самом училище в назначенные дни и не иначе как в присутствии своих начальников, ибо обхождение с людьми без разбора вреди-тельно».

И. И. Бецкой, незаурядный государственный деятель, прекрасно понимал, что искусство является мощным идеологическим орудием. Поэтому и придавал большое значение делу перевоспитания детей. За годы пребывания в Академии ученики, конечно же, в какой-то степени отрывались от родной среды, быта, родительского мировоззрения. Из этих выпускников образовывались в последующем чиновники Академии.

Как метеоры промелькнули в должности президентов Академии А. И. Мусин-Пушкин и Шуазель-Гуфье. О последнем известно: более чем что-либо интересовали его политические и дипломатические интриги. При нем носе вице-президента Академии получил В. И. Баженов, знаменитый архитектор и притом влиятельный член масонской ложи. Впрочем, масонство проникло во все поры бюрократии русского общества. Известно, что ему одно время, будучи великим князем, покровительствовал Павел Петрович, который затем стал гроссмейстером мальтийского ордена. Связь «братьев» с будущим российским императором как раз и осуществлял талантливейший архитектор.

Взгляд на масонство как серьезнейшее и опаснейшее явление высказывается и в наше время. «Известно, — пишет критик М. Лобанов, — что под личиною мистического масонства скрываются его вполне земные планы мирового господства. Это глубоко законспирированная так называемыми степенями посвящения международная тайная организация, разветвленная во множестве стран, ставящая своей целью подрыв в этих странах основ государственной, религиозной, национальной жизни, духовное подчинение и порабощение народов».

Придя к власти, Павел Петрович отойдет от «братьев», но в марте 1801 года погибнет в результате дворцового заговора. Его сын Александр Павлович всерьез одно время увлекался мистическими учениями, но, осознав их главную истину, как серьезный государственный деятель, в 1822 году, подписал указ о запрещении масонских лож в России, что вовсе не означало их полное исчезновение, о чем не мог не догадываться император Николай Павлович, вступивший на престол вскоре после неожиданной для всех кончины старшего брата.

Впрочем, вернемся к Академии. Преемником В. И. Баженова на посту вице-президента оказался А. Ф. Лабзин.