Шиза

– Соображения такие. Не нашли не только телефоны, но и медицинскую утку, а без нее в условиях сердечно-сосудистого центра никуда, поверьте. Так вот, я думаю, что телефоны должны быть спрятаны в утке. Это, кстати, удобно.

– Интересная мысль, – задумчиво протянул майор. – Но, еще раз повторюсь, по опыту знаю, от мобильников избавляются в первую очередь. В утке они были или где-то еще… Найти их будет крайне трудно.

Мы попрощались, как старые приятели.

Императрица

Выходя из здания управления МВД, я пытался хоть как-то уложить в голове услышанное. Майор был прав: без сегодняшнего разговора пазл не складывался. Наше знакомство с Яной выглядело каким-то нелогичным, необъяснимым, интуитивно я чувствовал, что для «завершения шедевра» не хватает двух-трех штрихов. Сегодня майор нанес их на полотно.

Вместе с чувством стыда было и облегчение, прояснение. Как после дождя становится легче дышать, так после разговора с майором стало легче думать. Не было ни злости, ни обиды. Было – понимание.

Первым делом созвонился с ребятами из мастерской кузовного ремонта, узнал, что выправленную дверь только что покрасили и она сохнет. Завтра можно будет авто забрать, впрочем, как и автомобиль Яны.

Следующий звонок – Либерману, чтобы на работе сегодня уже не ждали, так как в клинику, скорее всего, не вернусь.

Вторую жертву Лекаря, с которой мне предстояло встретиться, звали Лидия Ощепкова, жила она на окраине, поэтому добрался я к ней уже к вечеру. На подносе рядом с диваном, на котором она сидела, я увидел чашку из-под кофе, пару немытых тарелок, вазочку с сахаром, ножик и маленькую ложку.

– Уж извините за такой интерьер, Илья Николаевич, голова все еще кружится, мотает из стороны в сторону, хожу с большим трудом, – пожаловалась мне Лидия Самсоновна, узнав, что я врач. – Я прилягу, с вашего разрешения. Лежа, возможно, больше вспомню.

– Конечно, конечно, – закивал я, привычно доставая диктофон, пока она устраивалась поудобней на просторном диване.

– Это правда, что вы с ним, с этим выродком, еще беседуете?

– А что мне делать?! – развел я руками, не сразу догадавшись, кого она имела в виду. – Работа такая. Надо же установить, что заставило его совершить… злодейство.

– Я бы таких на кол сажала. Чтобы медленно и мучительно…

Бледная, с копной рыжих волос, резко очерченными скулами и небольшой горбинкой на носу, она производила впечатление утомленной императрицы, отдыхавшей в своей опочивальне на многочисленных подушках. Ей бы платье с серебряной вышивкой да корону из двух полушарий, так хоть сейчас – на трон. Темный подвал с грязными матрацами никак не монтировался с ее внешностью.

Сквозь усталость, медлительность и бледность проступал недюжинный и вполне объяснимый гнев на Бережкова, который варварски разрушил все ее планы.

– Я должна была лететь на конференцию в Стокгольм с докладом, – негодовала она, подкладывая подушку себе под локоть. – Коммуникации, это же моя тема, понимаете?! Там без моего доклада, поверьте, все достаточно тускло. Пострадали люди, деньги вылетели в трубу, сейчас придется ждать еще год, если не больше! И все из-за этого… слова не подберу подходящего, чтобы его обозвать. Все сорвалось!

– Лидия Самсоновна, слава богу, живы остались, – несколько удивленно заметил я. – А конференции будут еще на вашем веку. Лучше скажите, как и где он вас подкараулил.

– Здесь я вообще ничего понять не могу, Илья Николаевич. Искала для сына щенка этого… бернского зиненхунда. Вернее, искали сначала вместе, но потом Бориска вильнул в сторону.

– Как это, вильнул в сторону, – прервал я ее, словно пропустив в фильме самое интересное и попросив отмотать сюжет обратно. – Давайте-ка по порядку.

– Короче, парень мечтает о такой породе с детства. Она и мне нравится, чего греха таить. Нашла один адрес, другой. Звоню…

– Простите, я, конечно, не специалист, но разве сам он найти продавца не в силах? Я сына вашего имею в виду.

– Ой, что вы говорите, – замахала она руками. – Купит, да не то, какую-нибудь нечистокровку… А я потом кори себя всю оставшуюся жизнь, что просидела, сложа руки, не подключилась вовремя. Уж лучше сама… Так вот, звоню… То не отвечают, то уже продали… И вот, наконец, кажется, повезло, поехали с Бориской… Это моего сына так зовут… Муженек, оглоед, придумал имечко. А я, дуреха, согласилась. До сих пор себе простить не могу!

– Не очень-то лестно о своем муже вы… Где он, кстати?

– Сейчас в супермаркете покупки совершает. Не дай бог, забудет что, проверю… Пойдет покупать снова. Как миленький!

Она потянулась к письменному столу, взяла с него два сцепленных скрепкой, отпечатанных на принтере листа бумаги и протянула мне. Пробежав глазами текст, я чуть не присвистнул. Это был список покупок, состоящий из восьмидесяти двух пунктов, которые должен был принести домой супруг. От колготок конкретного размера до моющего средства, от средства от изжоги до тюлевых занавесок, не говоря уж о продуктах питания.