Школа для дурака

– Ммм, жалко, ну ладно, ты меня просто воодушевила, слушай, давненько я тебе в любви не признавался – я вскакиваю со стула, залезаю на стол, и ору на весь зал – люди! Я люблю эту женщину! Люблю мою милую! Так люблю, что боюсь – изнасилую!

Немногочисленные посетители недоумённо смотрят на меня, покручивая пальцем у виска, Люда хохочет как сумасшедшая, вышедший с кухни официант, увидев меня на столе, от изумления роняет тарелки на пол, наш обед быстро превращается в комплексное блюдо…

16.

– Купила, алюминиевые купила!

– Это вы о чём, простите?

– Врач, хапуга, сказал, что ему пластиковые нужны, по три тысячи штука, где я такие деньги возьму – вот я в интернете искала и нашла, судно алюминиевое , цена 250 рэ, самое оно!

Протушняк – учитель начальных классов, покрытая герпесом, с какими – то лишаями на лице, шее и руках, имела гадкую привычку подходить впритык и громко шептать, оплёвывая собеседника, она знала всё и про всех, если верить ей, то у неё связи в Совете Федерации, Госдуме и администрации президента, при этом она постоянно жаловалась на нехватку денег, и маленькую нагрузку, и грозилась сделать звоночек знакомым, чтобы исправить творимую по отношении к ней несправедливость.

– Сегодня приезжала Ерохина из департамента ..

– Кто это?

– Она всегда приезжает разбираться с жалобами, новое письмо пришло, про Гнилососкину, про все её дела написано, про то, как она с детским питанием мухлюет, как сумки со жратвой из столовой тащит ежедневно, про всё, ну вот – она подошла впритык, и один из её плевков попал мне в глаз, инстинктивно я сделал шаг назад, и упёрся спиной в стену, Протушняк разорвала дистанцию, и попыталась взять меня за руку, чтобы избежать телесного контакта, я спрятал руки за спиной.

– Директриса вызвала к себе Лизоблюдов и Подмахайло, а Ерохина спрашивала у них – как работает ваша бухгалтерия? Довольны ли вы зарплатами? Регулярно ли вам начисляют премии?

Я с содроганием чувствовал, что нижняя часть лица у меня обильно покрыта чужой слюной, получилось что – то наподобие косметическоймаски.

– А эти твари, вместо того, чтобы пожаловаться, кивали головами, и пели о том, какая прекрасная у нас зарплата.

– Они не потребовали уменьшить зарплату, а то и вовсе отменить её – мы сами готовы доплачивать администрации за счастье работать здесь..

Протушняк взяла паузу, а затем громко расхохоталась, обдав меня целым гейзером слюны.

– Отлично! Гха – хаа – ха! Вы – остряк! А эта сучка – Паулина, пишет замены мне каждый день, я ей говорю – зачем? Не надо мне, ведь деньги за замены по полгода не выплачивают, а она всё пишет и пишет..

Проходящая мимо Паулина, приветственно похлопала Протушняк по плечу, та отлепилась от меня и устремилась к завучу.

– Я говорю Роману, что если бы не вы, я бы с голоду подохла, только замены меня и спасают, живу благодаря вам, Паулина Теодоровна!

В руках Паулины появился платок, которым она ловко прикрыла нижнюю часть лица, предохраняясь от дружелюбного слюноизвержения собеседницы, Протушняк никак не отреагировала на этот недружественный жест, оживлённо беседуя, подруги скрылись за поворотом, чувствуя приступ дурноты, я добрёл до кабинета, и с наслаждением умылся над раковиной. До звонка оставалось пять минут, схватив книжку с тестами, я зашёл в канцелярию, и начал ксерокопировать работы. Размеренный шум ксерокса вверг меня в полусонное состояние, сквозь дрёму настойчиво пробивался диссонирующий звук, какой – то полухрип – полустон, я насторожился, не понимая природу звуковой помехи, ксерокс барахлит что – ли?

– Убийца! Изверг! Что вы делаете?

Секретарша хватала ртом воздух, издавая невнятное сипение, словно полу сдутый контрацептив.

– Отойдите от ксерокса!

– Это почему, простите, я должен отойти?

– Ксерокс нужен для того, чтобы я могла размножить важные документы, приходящие на имя Милены Власьевны. Вот придёт сейчас письмо из департамента, а порошок закончился – что я буду делать?

– Обратитесь к завхозу, у неё должны быть картриджи..

– У школы нет на это денег!

– А куда они делись?

– Их нет!

– Правильно ли я вас понял, наша школа настолько бедна, что не может себе позволить такую роскошь, как копировальная техника?

– Вы отойдёте, или нет?

– Нет, не отойду, пока не закончу копировать.

Секретарь схватила трубку телефона, и начала набирать номер дрожащими руками – Милена Власьевна? Это Жлобицкая, я звоню, чтобы сказать вам, что я увольняюсь. Почему? Я прихожу, а здесь.. этот наглый молодой человек.. такое вытворяет…Что? Нет, он ксеро – ко пи – рует! И делает это цинично, развязно…я его прошу отойти.. не драться же мне с ним… он игнорирует… это недопустимо.. да, я даю ему трубку…это вас..

–Да?

– Роман Викторович, что вы себе позволяете?

– Я ксерокопирую тесты для седьмых классов – это очень серьёзное преступление, или я могу рассчитывать на амнистию?

– Попросите об этой услуге кого – нибудь из коллег, почти в каждом кабинете есть ксероксы.