Школа Северного пути

Собственного дома в Цзянькане у генерала Хоу не было. Ни к чему ему, фактически безраздельному владетелю девяти провинций, торчать в столице, вызывая изжогу у каждого её обитателя. Могущественные семьи, постоянно оспаривающие влияние на Императора, видели в Хоу Цзине врага. Но ни для кого в городе не было секретом, где знаменитый военачальник останавливался во время кратких визитов ко двору. В поместье другого, не менее известного генерала Фань Цзуна, разумеется. Когда лянский император в очередной раз попытался усадить на трон в Лояне еще одного свеженареченного принца Вэй из рода Юань, то лишь вмешательство армии Хоу Цзина спасло обоих — генерала и его племянника Юань Юэ — от безымянной могилы где-то у обочины. Старый вояка не остался в долгу и неизменно привечал вэйца под своей крышей.

Солдат, стороживший ворота, достал из-за пазухи листок с портретом, сличил со стоявшей перед ним Ли Имэй и безропотно пропустил её в дом, едва лишь та назвалась. Другой служивый — совсем ещё безусый мальчишка — проводил гостью в приёмную.

Хоу Цзин расположился за низким столиком, заваленным свитками с докладами вперемешку с письменными принадлежностями. Для военачальника — обычное дело. Дым из курильниц утягивало сквозняком куда-то вглубь дома, туда же, судя по всему, утекало и тепло от трёх жаровен.

— Прикрой двери, — приказал генерал юноше-ординарцу. — Никого не впускать. Я занят буду какое-то время.

И так пристально посмотрел на Имэй, словно ожидал, что та в испуге бросится наутёк. Девушка лишь плечом дёрнула. Её-то как раз устраивал разговор за закрытыми дверями. Жаль не лето сейчас, а то принесла бы с собой корзиночку с цикадами, чтобы их стрекотание не позволило никому подслушивать.

— Я ждал тебя, Ли Имэй, — сказал Хоу Цзин, когда они остались одни. — Присаживайся, не стой.

Почётное место — одесную[30] генерала — всегда предлагалось только самым уважаемым командирам. На столике её поджидал горшочек с угольями, чтобы греть руки, и горячая чайная чаша с ковшиком и чашечкой. На полукруглое сиденье низкого стула без ножек чья-то заботливая рука положила мягкую подушечку. Прямо как у приличных людей!

— Так о чем вы хотели бы поговорить, да-цзян? — спросила девушка, устроившись и чинно разложив полы короткого халата.

— О твоей безопасности, стратег Ли.

— Вот как?! Разговор о безопасности? В вашем присутствии?

Прежде генерал умел понимать сарказм, что для человека военного большая редкость.

— Ты сама виновата, Ли Имэй! — воскликнул он и добавил прямо-таки назидательно, точно какой-нибудь старый учитель внушал нерадивому школяру. — Тебе не следовало так доверять мужчинам, столько времени проведших вдали от женского общества. Известно же, какие нравы царят в войске. А тут ты — просто маленькая девочка, не стыдящаяся показывать окружающим мужчинам свой ум и одарённость.

— Виновата в том, что выгляжу беззащитной? — изумлению девушки не было предела. — Но я ведь маг, а маги не бывают беззащитными.

— В том-то и дело. Слишком умная девчонка, да к тому же такая… милая. Ты заставила меня забыть про Школу Северного пути.

Перекладывать вину на жертву — тут ничего нового нет. Так было всегда. Кролик, как известно, виноват в том, что волку хочется кушать. Имэй уязвило иное.

— Значит, вы глупы, да-цзян Хоу. Мудрый человек старается собрать вокруг себя людей более умных, чтобы самому стать лучше. И только глупец окружает себя дураками, чтобы на их фоне выглядеть умником.

Щеки генерала заалели то ли от стыда, что маловероятно, то ли от гнева.

— Из-за тебя, из-за твоего побега, стратег Ли, я пропустил момент, когда командующий Мужун перегруппировался и отрезал моему войску все пути снабжения провиантом, — строго сказал он.

— Ну… — Имэй заставила себя улыбнуться, глядя за левое плечо собеседника. Там на специальной подставке покоился его меч. — Я могла убить вас при помощи духовной силы. Для меня никакой разницы — я все равно теряю чжэньшэнь, а вот для вас она весьма существенна: потерпеть поражение в войне и остаться живым или же умереть.

— Я оценил твоё милосердие по достоинству, стратег Ли, — признал военачальник. — И хочу отплатить добром.

Сложно было не всплеснуть руками и не излить на высокомерного наглеца весь накопленный запас презрения. Но Мастер учил никогда не торопиться, находясь на переговорах. Надо дать человеку выговориться, позволить явить миру всю широту своей души. Поэтому Имэй промолчала, разглядывая узоры на чайной чаше. Цветы, бабочки, цикады. Скорее бы лето.

— Я хочу предложить тебе защиту и покровительство, Ли Имэй, — сказал Хоу Цзин. — Забудем о том, что произошло между нами, и снова станем друзьями. Я поклянусь предками, что никогда не посягну на твоё тело.

— А как же посулы вашего помощника Юэ? Стать подстилкой, сдаться на милость… Кстати, где он сам?

— Лечится, — фыркнул генерал. — После полсотни ударов палками. Я наказал его, когда узнал о вашей недавней встрече. Он наговорил гадостей из зависти к твоему уму.