Школа Северного пути

Но ни погода, ни бедствия, ею вызванные, не остановили врагов Школы, даже наоборот. Наутро головы убитых в ночной стычке украсили внешнюю стену поместья. Впервые за последние сто двенадцать лет. Следующим утром голов стало на шесть штук больше. Могло быть и меньше, но стрелы Сяо Чу не дали сбежать тем, кто этого внезапно захотел.

А в полдень третьего дня к воротам Школы явился посол от Второго Небесного наставника. Имэй не поверила глазам своим, хоть накануне уверяла соратников, что именно так и случится.

— Седьмой ученик Ли Тай пришел к Мастеру Дон Сину, — сообщил скромно одетый молодой человек в широкой даосской шляпе.

Однако Мастер упёрся, словно капризный трёхлетка.

— Иди сам разбирайся, Бай Фэн, — сказал. — Я тех голов не рубил, мне ответ не держать.

Строго говоря, Бродяга тоже мертвецам ничего не отрезал, но именно его признали лидером остальные ученики. Он не возражал, только повязку с глаз сдвинул выше на лоб, не желая открыто показывать чужаку увечье.

— Не поддерживай меня, — приказал он Имэй. — Просто будь рядом.

Бай Фэн почти всё детство провёл в поместье, зная поимённо каждый камень на дорожках сада, каждую половицу, ступеньку и перила лестниц, а потому шёл вперёд увереннее иного зрячего. Со стороны и не догадаешься, что мужчина, остановившийся в широком проёме дамэнь[31], ничего не видит.

— Что за дело привело Седьмого ученика Ли Тай в нашу Школу? — спросил он у посланника.

Тот, в свою очередь, всем видом показал, как оскорблён необходимостью вести переговоры с кем-то ещё, кроме Мастера Дон Сина: губы искривил, очи горе возвёл, вздохнул тяжко.

— Прости, пожалуйста, но наш драгоценный ши-фу[32] занят, — развёл руками Бродяга. — Говори, Седьмой ученик, не смущайся, а я ему всё-всё дословно передам. Обещаю.

Полгода под видом дворцовой служанки даром для Бай Фэна не прошли. Приторный голос этот он скопировал у кого-то из царедворцев. Двумя тонами выше, и один в один, как у главного евнуха.

— Мой наставник просит Мастера Дон Сина вернуть тела наших младших братьев, — выдавил Ли Тай.

— Тех разбойников с закрытыми лицами, что в ночи перелезли через стены с оружием в руках? Нет, не может быть, чтобы они оказались учениками вашего благородного наставника! — Бродяга окончательно вошёл в роль. — Вы, верно, перепутали, Седьмой ученик. Я ни за что не поверю, что эти гнусные проходимцы, эти бесчестные убийцы приходились вам соучениками.

Стоящий за левым плечом лицедея Лю Хань крякнул, пытаясь не подавиться злорадным смешком.

— Смерть моих братьев не повод паясничать, Бай Фэн, — огрызнулся посланник.

— Зато жизнь моих братьев и сестёр отличный повод, чтобы убивать каждого, кто явиться в Школу без спроса, — жёстко ответил Бродяга. — В следующий раз, Седьмой ученик, я прикажу разрубить каждое тело на пять частей и выбросить куски на свалку.

— Ты понимаешь, к чему это приведёт?

— Ещё бы! К тому, что Небесные наставники по итогу раздумий предпочтут постоять в сторонке, пока мы выясним все недопонимания с Его высочеством. Иначе у них ученики скоро закончатся.

Жестоко и свирепо нарушить все писанные и неписанные правила ведения войны между Школами было идеей Бай Фэна. Пусть враги из числа магов решат, что аньчэнцы загнаны в угол и им нечего терять. Кому же охота оседлать тигра, не имея возможности слезть со спины разъярённого и смертельно опасного хищника? К тому же, людей с даром духовной силы не так уж и много, чтобы гнать их на убой, словно скот. Каждый маг — штучный товар, а Небесные наставники и так уже потеряли кучу народа.

— Идём, братец Фэн, выпьем по кувшинчику за благоразумие Второго Наставника, — предложил Лю Хань, когда посол убрался восвояси.

— Завтра выпьем. Поглядим, что принесёт будущая ночь, и тогда выпьем, — ответил Бродяга. — Прислушаются ли Небесные наставники к моим словам.

Наставники вняли доводам, и почти целые сутки Школа наслаждалась затишьем.

Стрела прилетела ближе к вечеру, уже в сизых сумерках, когда стрелявшего при всем желании не разглядеть, и вонзилась в деревянную балку прямо рядом с входом в комнату Имэй. И сразу же выяснилось, что маленькая записка, привязанная к древку, тоже предназначена стратегу Ли.

— Здесь написано «Через три дня», — прочитала она.

— И что это означает? — полюбопытствовал Сяо Чу, повертев стрелу в руке так и эдак. — Что за загадки такие?

— А нам сейчас Стратежка все расскажет, верно?

Ехидства в голосе Бай Фэна было чуть больше, чем злости, но чуть меньше, чем беспокойства. То, что Мастер называл смешанными чувствами.

— Почерк генерала Хоу, — призналась девушка. — И пишет он, как нетрудно догадаться, о принце Сяо Гане.

— Ага, — нахмурился Бродяга. — Предупреждает, значит. Так-так. И ты ему веришь, этому уроду?

— Верю. Я открыла ему тайну принца, а он в ответ предупредил меня. Выходит, мы квиты.

— Вот! — коротко хохотнул Чу. — Вот тебе, брат Фэн, и польза от недобитого подонка. А если бы ты ему яйца отрезал, то мы бы ещё и с генеральским войском сражались. Наставник прав: иногда не доделать лучше, чем до конца довести.

Но Бродяга на шуточки побратима не повёлся: