Школа ужасов

– Я не знаю никакого Чаза Квилтера, – прошептала наконец Сесилия.

Этот ответ удивил даже миссис Стридер.

– Сисси! – пробормотала она. Линли снова вмешался:

– Вы с ним хорошо знакомы, мисс Фелд. Я бы даже сказал, близко знакомы. Ваша фотография стоит в его комнате, на стене висят переписанные вами стихи Мэтью Арнольда. Он был здесь сегодня вечером, Сесилия?

Сесилия молчала. Миссис Стридер раскрыла рот, хотела что-то сказать, но передумала. Взгляд ее заметался между Линли и Сесилией. После паузы она с трудом произнесла:

– О чем, собственно, идет речь? Линли посмотрел на женщину в упор:

– Речь идет об убийстве.

– Нет! – коротко вскрикнула Сесилия.

– «Пребудем же верны, любимая…» – процитировал Линли. – Вы с Чазом все время повторяли эту строку в последние месяцы, правда? Она помогала вам продержаться.

Девушка опустила голову. Волосы – на фотографии они выглядели красивыми, пышными, теперь же сделались тонкими и словно безжизненными – упали вперед, закрывая лицо.

– Он был здесь? – настаивал Линли. Девушка покачала головой. Она готова была до конца упорствовать в своей лжи.

– Ты знаешь, где он? Знаешь, куда он отправился?

– Я не видела Чаза уже… Не знаю, как давно. Несколько месяцев. Или даже год.

Миссис Стридер протянула руку, пытаясь поддержать свою воспитанницу.

– Садись, Сисси, садись. Тебе нельзя стоять. Ты еще слишком слаба.

Сесилия опустилась на диван рядом с Нормой. Напротив в одинаковых креслах сидели Линли и Сент-Джеймс. Их разделял только кофейный столик с двумя стаканами. Один стакан был пуст, в другом еще оставалось немного какого-то безалкогольного напитка. Эти улики опровергали слова девушки.

– Нужно найти его, Сесилия, – настаивал Линли. – Ты обязана сказать нам, сколько времени прошло после его ухода. Ты не должна скрывать, если знаешь, куда он пошел.

– Я его не видела, – повторила Сесилия. – Я вам уже сказала. Не видела я его и ничего о нем не знаю.

– Ты пытаешься его защитить. Это вполне понятно. Ты любишь его. Но теперь нельзя лгать. Произошло убийство.

– Это все вздор.

Линли наклонился вперед и положил медицинский справочник на стол.

– Вы с Чазом стали любовниками в младшем шестом классе, верно? – заговорил он. – Вы занимались любовью в той маленькой комнате над сушильней в «Калхас-хаусе» – по ночам или в выходные, скрываясь от всех. Вы старались соблюдать осторожность, но вам не всегда это удавалось. Ты забеременела. Ты могла бы сделать аборт, но вы с Чазом не так устроены. Он хотел исполнить свой долг перед тобой, ты хотела исполнить свой долг перед ним и перед ребенком. Вот почему ты объявила о переходе в другую школу. Коуфри Питт рассказывал, что в конце летнего семестра какая-то старшеклассница перешла в другую школу при подозрительных обстоятельствах. Эта старшеклассница – ты, Сесилия. Ты сделала это, чтобы спасти Чаза Квилтера.

Если б обнаружилось, что ты беременна от него, Квилтера исключили бы из школы, он лишился бы шанса получить хорошее образование, разрушилось бы то будущее, о котором вы совместно мечтали. Однако твои родители пришли в негодование, когда ты отказалась делать аборт и отказалась назвать имя отца будущего ребенка. Вот почему тебе пришлось жить здесь, у опекунов.

– Сисси, дорогая. – Миссис Стридер потянулась рукой к девушке, но Сесилия резко уклонилась от ее прикосновения.

– Ничего вы не знаете, – возразила она. – А если что и знаете, так я ни в чем не виновата, и Чаз тоже. Мы ничего дурного не делали – ни я, ни Чаз.

– Сесилия, тринадцатилетний мальчик был убит. Женщина попала в больницу с переломом черепа. Жизнь нескольких людей сломана, искалечена. Сколько еще жертв нужно принести во имя благополучия Чаза Квилтера?

– Он ничего дурного не сделал, и я тоже. Мы только…

– Все было бы хорошо, – продолжал Лин-ли, – но в пятницу вечером вы запаниковали. В пятницу ребенок родился– верно, Сесилия? – и ты начала звонить в школу. Ты звонила несколько раз. Он был тебе нужен, отчаянно нужен, да, Сесилия? И твое, и его будущее оказалось под угрозой. Все ваши планы рухнули.

– Нет!

– Ты надеялась, что Чазу все сойдет с рук, но такого поворота событий предусмотреть не могла. У тебя хватило сил бросить школу, пройти через беременность без его поддержки, ты готова была воспитывать его ребенка и спасти его репутацию ценой собственной. Да, в этом есть и мужество, и благородство. Но когда ты увидела своего ребенка, все изменилось. Ты же не знала, что такое синдром Аперта. – Линли распахнул медицинский справочник и показал Сесилии фотографию новорожденного. – Вогнутый череп. Несформировавшиеся глазницы. Вытянутый лоб. Сросшиеся пальцы на руках и ногах. Вероятность умственной…

– Прекратите! – завизжала Сесилия.

– Понадобится множество пластических операций, чтобы ребенок хотя бы внешне выглядел нормальным. Ирония, трагическая ирония этой ситуации заключается в том, что родной отец Чаза Квилтера считается лучшим специалистом страны в области пластической хирургии.

– Нет! – Сесилия рванулась вперед, схватила книгу, швырнула ее через всю комнату.

Линли не отступал: