Шофферы, или Оржерская шайка

– Очень богатую, так что легко может быть, что вашим и моим людям не придется поспать сегодняшнюю ночь.

– Мы готовы! – ответил пылкий юноша. – Прикажете велеть трубить выход? Хотя наши лошади еще и не поели, но это не беда, они поедят и после, а что до нас касается, то мы хорошенько подтянемся.

– Такой поспешности не нужно! – ответил, улыбаясь, Вассер. – Мне нужно еще по важному делу пойти в замок. Ваши гусары и мои люди могут в это время кормить лошадей и сами закусить на отведенных им квартирах; но чтоб через два часа все были готовы сесть на лошадь. А вас, гражданин, я попрошу, когда кончатся здесь ваши занятия, пожаловать в замок. Председателю присяжных и мне надо будет условиться с вами о предстоящем деле.

Оставив лошадей кормиться в деревне, Вассер с четырьмя жандармами, караулившими Борна де Жуи, самим Борном, отправились пешком в замок. Перед уходом он снова позвал к себе лейтенанта Тенара.

– По причинам, касающимся служебных обязанностей, – сказал он ему на ухо, – вы здесь ни от кого кроме меня не должны принимать приказаний. Если какое бы то ни было высокопоставленное лицо даст вам какое-либо предписание, вы не пошевельнетесь, не предупредив меня о том! Поняли ли, лейтенант?

Тенар сделал утвердительный знак, но, так как он, казалось, хотел попросить объяснения такому странному приказанию, Вассер не допустил его, говоря, что спешит, и коснувшись слегка шляпы, он удалился в сопровождении своих людей и Борна де Жуи.

Было почти уже темно и изо всех окон старинного здания виднелись огни. Новопришедшие нашли главные ворота отворенными настежь и во дворе несколько карет. Читатель, вероятно, не забыл, что на следующий день должна была быть свадьба Даниэля Ладранжа с его кузиной, а потому старинные друзья дома собрались для подписания контракта.

Не обращая ни на что внимания, Вассер пошел в сени, где несколько человек чужой прислуги грелись у камина в ожидании своих господ, домашняя же прислуга вся была занята в доме, а потому жандармский офицер долго не знал, к кому обратиться. Наконец он упросил одного из лакеев поставщика пойти отыскать ему Контуа, тотчас же явившегося с озабоченным лицом. На выраженное Вассером желание видеть немедленно Даниэля, метрдотель сухо ответил, что это невозможно, что все лучшее общество кантона собралось в замке, что надобно же, наконец, председателю дать время жениться… Но Контуа не истощил еще весь запас своих возражений, когда Вассер грубо перебил его:

– Все это меня не касается! Подите доложите гражданину председателю, что мне необходимо видеть его тотчас же по делам службы, что вопрос тут идет о жизни или смерти, и что если вследствие его промедления произойдут большие несчастья, то он ответит за них перед законом.

Не смея более возражать, Контуа вышел, бормоча себе что-то под нос; через несколько минут он вернулся с известием, что господин Ладранж ожидает гражданина Вассера у себя в кабинете.

Рассерженный всеми этими промедлениями Вассер, считал их преднамеренными, почти более не сомневаясь в сообщничестве Даниэля с атаманом Оржерской шайки. Прежде чем идти за слугой, он подошел к своим жандармам и тихо но твердо проговорил:

– Смотреть хорошенько за арестантом и не допускать его говорить ни с кем. Здесь вы повинуетесь одному мне и без моего подтверждения вы не должны принимать ни вопросов, ни приказаний, если бы, например, кому-нибудь вздумалось заставить вас освободить арестанта. Если же я найду нужным арестовать кого-нибудь в здешнем замке, вы тотчас же обязаны исполнить мое приказание, кто бы ни была эта личность, на которую укажу я вам. Тот же из вас, кто хоть одно мгновение поколеблется, предупреждаю вас, будет за это судим военным судом.

Как ни были приучены жандармы к безмолвному повиновению, но, получив подобное приказание, они в недоумении переглянулись, а Вассер обернулся к Борну де Жуи, проговори вполголоса:

– Вы сейчас пойдете к председателю, Герман Буско, я надеюсь, что вы не отопретесь от своих показаний! Помните одно, что ни ласки, ни угрозы не должны вас останавливать. Будьте почтительны, но стойки в своих показаниях, и я сдержу свои обещания!

Вслед за сим он вышел с Контуа.

Даниэля он нашел в знакомом уже нам кабинете. Одна свеча освещала эту большую комнату, молодой председатель, весь в черном, стоял около своего письменного стола, и по лицу его видно было, как горько для него быть потревоженным в такую торжественную минуту. Он не заметил даже церемонного поклона, сделанного ему жандармским офицером.

– Любезнейший мой Вассер, – начал он рассеянно, -извините меня, если я попрошу в двух словах сказать мне, в чем дело, по которому вы пришли; меня все ждут в гостиной для подписания моего свадебного контракта. Особенного рода соображения не дозволяют нам отложить эту церемонию до другого дня, несмотря на скоропостижную смерть этого бедного Лафоре, умершего сегодня ночью от апоплексического удара.

– Нотариус Лафоре умер здесь прошлую ночь? -спросил задумчиво Вассер.