Шпаргалка для ленивых любителей истории – 2. Короли и королевы Франции, 987–1498 гг.

Итак, Карл Седьмой сделал ставку на примирение с бургундцами, в 1435 году подписал с Филиппом Добрым договор, согласно которому Бургундия больше не дружит с Англией и будет помогать Франции в войне с англичанами. Филипп Бургундский принял заверения Карла в том, что тот не повинен в смерти его отца Жана Бесстрашного. Но мы ведь знаем, что «принял» не значит «поверил», а «заверил» далеко не всегда означает «сказал правду».

В течение последующих примерно лет двадцати французы постепенно выгнали англичан со всей своей территории. В ведении Англии оставался только портовый город Кале.

Семейная и личная жизнь Карла Седьмого складывалась довольно своеобразно. К 1446 году он становился отцом 15 раз (это только в официальном браке), но, к сожалению, восемь детишек умерли. Из семерых выживших детей лишь двое были мальчиками, остальные – девочками. Учитывая отмеченную историками склонность короля к всеразличным порочным забавам, мы не погрешим против истины, если предположим, что верность своей жене Марии Анжуйской он никогда не хранил, хотя и от исполнения супружеского долга, судя по количеству детей, не уклонялся. Мария относилась к поведению супруга с поистине королевскими достоинством и самообладанием, ведь она воспитана Иоландой Арагонской и неукоснительно следует правилу: главное предназначение королевы – делать все для блага короля. Однако в 1443 году рядом с Карлом появилась женщина отнюдь не «проходная», не случайная, не одноразовая подружка. Имя ее – Агнесса (Аньес) Сорель. Красивая девушка, молодая фрейлина Изабеллы Лотарингской. А кто такая эта Изабелла? Это жена Рене Анжуйского, сына Иоланды, братика королевы Марии. Иоланда высмотрела девочку в свите своей невестки и решила, что Агнесса ей подходит. Подходит для чего?

Для того, чтобы составить счастье короля Карла Седьмого. Позвольте, но как же так? Жена Карла – Мария, дочь Иоланды. Получается, мать собственными руками собирается разрушить семейное благополучие родной доченьки, подсунув ее мужу более подходящую любовницу? Так – да не так. Семейное благополучие тут вообще ни при чем, главное – благо страны, а для этого нужно, чтобы король вел себя правильно. В этом была уверена Иоланда Анжуйская, в это верила и ее дочь, королева Мария. Именно из этих соображений Иоланда когда-то отправила совсем юную Марию ко двору вместе с Карлом, который неожиданно стал дофином: присматривать, давать умные советы, удерживать от непродуманных решений, оберегать от ненадежных советчиков. Мария очень старалась. Какое-то время ей удавалось выполнять свое предназначение, но потом Иоланда ясно увидела: дочка не справляется. Нет у нее ни сил, ни времени на то, чтобы руководить слабым королем, она или беременна, или рожает и восстанавливается, или хоронит ребенка, или снова беременна… Обе – и мать, и дочь – понимали, что нужен «заместитель». Точнее – заместительница, которая должна быть достаточно красива, чтобы обратить на себя внимание Карла, и достаточно умна, чтобы хорошо выполнять возложенные на нее обязанности. Здесь может возникнуть вопрос: а когда королева Мария узнала о планах матери? Сразу же или постфактум? Одни авторы считают, что Мария была в курсе с самого начала, другие же пишут, что королева ничего не знала и стала догадываться обо всем значительно позже, уже после смерти Иоланды в 1442 году. Интересно, как Мария отреагировала, поняв, что мать разочаровалась в ней как в человеке, способном влиять на Карла, и начала искать (или уже нашла) замену? На подготовку Агнессы Сорель у Иоланды Анжуйской ушел год: когда ее невестка Изабелла уезжала к себе в Лотарингию, свекровь с невинным видом попросила оставить Агнессу с ней, «а то скучно и одиноко». Агнесса осталась, и ее новая патронесса взялась за работу.