Шпион

Это обещание можно было при желании принять и за угрозу, и угроза эта была не такой пустой, как могло показаться. В других обстоятельствах Ти Джей запросто мог досыта напоить визави грязной водицей из Темзы так, чтобы он там, в Темзе, и остался. Сколько их, неопознанных, объеденных раками, всплывает каждую неделю в низине реки. Даже полиция знает, что если кого-то не хватились, то нечего и лишний шум устраивать.

Томми и сейчас с удовольствием свернул бы Соломину шею или всадил в глазницу авторучку. Он это сделал однажды в будапештском стрип-баре, когда к нему прицепился какой-то местный культурист. Наутро оказалось, что Томми сгоряча убил «мистера Олимпию-96». Если бы не стальная авторучка официанта, лежавшая на стойке, то, может быть, «мистер физическое совершенство» обошелся бы легким сотрясением мозга и продолжал бы трясти на арене своими мускулистыми ляжками.

Ти Джей глубоко вдохнул, задержал дыхание по системе йогов и не без труда успокоился.

— Ну, так что? — поинтересовался он. — Вы будете продолжать нарушать закон? Или все-таки предоставите мне адвоката?

Соломин равнодушно пожал плечами и поднял трубку телефона.

— Алло. Я звонил насчет адвоката. Что там? Уже прибыл? Тогда чего вы ждете?! — Голос чекиста зазвенел раздражением. — Разумеется, пусть заходит!

Ти Джей удивился, но уже через пару минут дверь и впрямь распахнулась, и в кабинете появился человек в сером видавшем виды костюме-тройке, седой, с обвислыми усами и в старомодных очках. На вид ему было глубоко за шестьдесят. Про таких шеф Томми всегда говорил: «Ну, брат, тебя жизнь и потрепала!» Этого, видимо, жизнь лупила до полного нокаута.

— Я вас оставлю, — демонстративно поднялся из-за стола Соломин, — не хочу давать повода упрекать себя в нарушении прав задержанных…

Ти Джей проводил чекиста до дверей равнодушным взглядом и присел напротив своего первого защитника в России. Улыбнулся:

— Привет! Я ваш клиент?

Тот устало поднял на него глаза из-под лохматых бровей и посмотрел поверх очков:

— Да, да. Клиент. Меня зовут Алексей Владимирович Блатнов. Адвокатом работаю давно, — он вздохнул, — слишком давно. Теперь буду защищать вас. Сразу предупреждаю, что меня к вам назначили. То есть я обязан вас защищать в любом случае, но если…

Он запнулся и некоторое время явно подбирал нужное слово.

— … если появится другой адвокат, с которым вы сами захотите работать, то я уступлю.

Вид, с которым он смотрел на своего подзащитного, был настолько виноватым, что уже это настораживало. Томми совершенно точно знал, что адвокат должен выглядеть сытым, нахальным, честолюбивым и дерзким. Это должно чувствоваться во всем. От одного вида такого защитника у следователя и судьи должно пересыхать в глотке, а слова — застревать. А этот словно извиняется, что родился на этот свет и выбрал такую профессию. У Томми мелькнула догадка…

— Простите, Алексей, а кем вы работали раньше?

Адвокат заволновался и уткнулся в бумаги, нервно забарабанил пальцами по столу и наконец ответил:

— Я так и думал, что вы спросите. Да, я работал тридцать пять лет следователем. Вышел в отставку и теперь вот…

Он сделал неопределенный жест рукой, и Томми усмехнулся. Ну да, кому же еще его защищать, как не бывшему следователю, который тридцать пять лет сидел в кресле напротив, а теперь надумал на старости лет не то реабилитироваться перед потомками, не то просто скрасить свою старость. Но Ти Джей не собирался ни щадить его, ни делать вид, что всем доволен.

— Так вас мистер Соломин пригласил меня защищать?

Старик окаменел, по его лбу стекла капля пота. Он снял очки. Подышал на стекла, не торопясь с ответом, протер их не очень свежим носовым платком и водрузил на место. Затем глянул на клиента тусклыми бесцветными глазами.

— Да. Меня пригласил руководитель следственной бригады полковник Соломин. И что из того? А кто, по-вашему, должен меня приглашать?! Если вы сами не позаботились об адвокате…

Последнюю фразу Блатнов произнес с такой враждебностью, словно обвинял в своих проблемах и клиента, и весь белый свет, и Ти Джей сокрушенно покачал головой; он уже видел, что имеет дело с катастрофическим неудачником.

— Что вы качаете головой?! — взвился адвокат. — Не доверяете мне?! Так и скажите! Откажитесь, и расстанемся поскорее. Имеете право. Я возражать не буду.

Блатнов яростно забормотал что-то себе под нос, и Томми лишь с трудом разбирал отдельные слова: «На… голову… мать… какого… достали… игры… полный… дец!» А адвокат все бормотал и бормотал, а потом хлопнул по столу ладонью и обхватил голову руками.

«Неужели у русских все так плохо? — поражался Томми, глядя на бывшего следователя, лишь недавно сменившего мундир. — Неужели здесь нет нормальной адвокатуры, а только лишь «бывшие»?»